Главная > Аланы > ОБ ОДНОМ ИЗВЕСТИИ ИПАТЬЕВСКОЙ ЛЕТОПИСИ

ОБ ОДНОМ ИЗВЕСТИИ ИПАТЬЕВСКОЙ ЛЕТОПИСИ


29 марта 2007. Разместил: 00mN1ck
ОБ ОДНОМ ИЗВЕСТИИ ИПАТЬЕВСКОЙ ЛЕТОПИСИ

Л. Н. КАРСАНОВ


В древнерусских летописях содержится немало интересных сведений, позволяющих полнее осветить важную, но весьма сложную и противоречивую проблему взаимоотношений Киевской Руси с племенами и народами Кавказа. Анализ этих бесценных источников дает возможность исследователям переосмыслить давно известные и порой изрядно забытые истины, насытить их новым смысловым содержанием и приблизиться к относительно верному /но не исключающему иные варианты решения/ пониманию целого ряда «темных страниц» истории нашей страны. В подтверждение данного тезиса нам хотелось бы обратить внимание читателей на одно такое известие Ипатьевской летописи /1201 г./, легшее в основу некогда очень популярного стихотворения А.Н. Майкова «Амшан». В упомянутом известии содержится некролог галицко-волынскому князю Роману Мстиславичу, который «ревноваше бо дедоу своемоу Мономахоу, погоубившемоу поганыя Измалтяны, рекомыя Половци, изгнавшю Отрока во Обезы, за Железная врата. Сърчанови же оставшю оу Доноу, рыбою ожившю. Тогда Володимеръ и Мономах пилъ золотом шоломомъ Донъ и приемшю землю ихъ всю, и загнавшю окаанныя Агаряны. По смерти же Володимере оставъшю оу Сырчъана единому гоудъцю же Ореви посла и во Обезы река: «Володимеръ оумерлъ есть, а воротися брате, пойди в землю свою». Молви же емоу моя словеса, пои же емоу песни Половецкия оже ти не восхочеть, дай емоу пооухати зелья именем евшанъ». Ономоу же не восхотевшю обра-титися, ни послоушати, и дастъ емоу зелье. Ономоу же обоухавшю и восплакавшю рче: «Да лоуче есть на своей земле костью лечи, и не ли чюжс славноу быти». И приде во свою землю. От него родившюся Кончакоу, иже снссс Соулоу, пешь ходя, котелъ нося на плече-воу»(1,стб.715-716).
Князь Владимир Всеволодович Мономах (1053-1125) был прапрадедом Романа Мстиславича, и слова, что он пил «золотым шеломом Дон», т.е. одерживал победы на Дону, связаны с донскими походами русских на половцев в начале XII в. По мнению исследователей, Доном в русских летописях в начале XII в. назывался Северский Донец (2, с. 149, 151; 3, с. 119-120). Рассмотрим летописные известия об этих походах.
В 1109 г. «месяца декабря в 2 день Дмитрь Иворовичь взя вежи Половецьис оу Дона, а вежь взя послани Володимеромъ князомъ» (1, стб. 260). Этот поход, возглавлявшийся воеводой Владимира Мономаха, носил, вероятно, разведывательный характер.
Под 1110 г. «Идошс весне на Половце Стополкъ и Володимеръ, Давыдъ и, дошедше Воиня, воротишася... Того же лета пришедше Половци, восваша около Псреяславля по селомъ, того же лета взяша Половци оу Чина» (1,стб.260).
В 1111 г. «поидоста на Половце Стополкъ съ сыномъ, Ярославъ и Володимеръ съ сынами, и Давыдъ съ сыномъ... и поидоша к Донови въ вторникъ (21 марта. — А.К.) и оболичишася во броне, и полки изрядиша, и поидоша ко граду Шаруканю». Владимир Мономах, возглавлявший авангард русских войск, распорядился, чтобы священники, находившиеся при войске, ехали впереди дружин и пели религиозные гимны. Вечером русские подошли к городу. Горожане открыли ворота, «выидоша из города и поклонишася княземъ Рускымъ, и вынесоша рыбы и вино. И перележаша нощъ ту, и завтра в среду поидоша к Сугрову, и пришедше зажьгоша и, а в четвергъ поидоша съ Дона, а в пятницю завътра месяца марта в 24 день собрашася Половци, изрядиша Половци полки своя и поидоша к боеви... и бывшу же соступу и брани крепце... и тако побежени быша иноплсменници и падоша мнози врази наши супостати предъ Рускыми князи и вой на потоци Дегся». Следующее сражение состоялось 27 марта, когда «иноплеменнице собраша полки своя, многое множество, и высту-пиша яко борове велиции, и тмами тмы и оступиша полкы Рускыи...избъени быша иноплеменнице многое множество на реце Салнице... Възвратишася Русьстии князи въ свояси съ славою великою къ своимъ людемъ». Как писал летописец, слава об этом походе «ко всимъ странамъ далнимъ рскуше къ Грекомъ и Оугромъ, и Ляхомъ, и Чехомъ дондеже, и до Рима пройде...» (1, стб. 264-268, 273).
В 1113 г. умер великий киевский князь Святополк Изяславич, и великокняжеский престол занял Владимир Мономах. «Слышавше же Половце смерт Стополчю и съвокупившеся, и придоша къ Вырю. Володимсръ же, совокупивъ сыны свои и сыновце, иде къ Выру и совокупися съ Олгомъ. Половце же бежаша» (1, стб.275,276). Вероятно, половцы рассчитывали, что смерть великого киевского князя Святополка вызовет княжескую междоусобицу. Но Мономах, собрав русские силы, выступил против половцев. Удары объединенных дружин русских князей по половцам в 1103, 1107 и 1111 гг. привели к тому, что половцы на этот раз бежали, не приняв боя.
В 1116 г. «посла Володимсръ сына своего Ярополка, а Давыдъ сына своего Всеволода на Донъ, и взяша три грады: Сугровъ, Шаруканъ, Балинъ. Тогда же Ярополкъ приведе собе жену, красну велми, Яськаго князя дщерь полонивъ» (1, стб.284). В Троицкой летописи под тем же годом «Ярополкъ ходи на Половьчскую землю к реце, зовомси Донъ, и ту взя полонъ многь, и 3 городы взяша половечекыс: Галинъ, Чешюевъ и Сугровъ, и приведе с собою Ясы, и жену полони собе Ясыню» (4,с.207).
По мнению Ю.А. Кулаковского, население городов на Донце было аланское и христианское, и когда русские подступали к Шаруканю в 1111 г., они знали, что он населен христианами (5,с.17). Как считал М.И. Артамонов, «половецкие города на Донце — Сугров, Шарукань и Балин — скорее всего принадлежали именно им (аланам. — А.К.), имевшим за собой традицию оседлого образа жизни, а не кочевникам-половцам» (6,с.356). На основе анализа материалов салтово-маяцкой культуры С.А. Плетнева указала, что в VIII-IX вв. аланы жили в бассейне Северского Донца и оставались там до XII в., и город Шарукань был населен «в основном не половцами, а аланами-ясами, у которых был к тому же свой князь» (7,с.217). В.А. Кузнецов полагает, что в условиях половецкого окружения аланы сохранили известную самостоятельность, имели князей и города Сугров, Балин и Шарукан (8,с.134).
В 1120 г. князь Ярополк «ходи на Половци за Донъ» и, не встретив их, вернулся обратно (9, стб.292).
В 1125 г. скончался Владимир Мономах, который, по выражению летописца, «наипаче же бе страшенъ, поганымъ». В Киеве стал князем старший сын Мономаха Мстислав, а его брат Ярополк стал княжить в Переяславлс. Половцы, узнав о смерти «страшного Володимера», напали на русскую землю, но князь Ярополк во главе переяславской дружины нанес им поражение (1, ст. 289-290).
В книге о Владимире Мономахе А.С. Орлов писал, что уменьшение половецкой опасности «приписывалось преданием Владимиру Мономаху». И далее: «Но о симпатиях широких кругов населения несколько преувеличивают, когда говорят, что они были прочны и глубоки, основываясь на роли Мономаха в половецких походах, где он еще в последние годы жизни Святополка взял все дело в свои руки» (10,с.30, 61).
Б.А. Рыбаков считает, что «Владимиру Мономаху удалось организовать целый ряд больших походов против половцсв... Разбиты были такие ханы, как Шарукан Старый, герой 1068 г., Боняк, Бсльдюзь, Урусоба, Отрак, Сугра и др.» (П,с.78). Здесь перечислены половецкие предводители, разбитые русскими во время днепровского похода 1103 г. и в сражении под г. Лубны в 1107 г. (9,стб.277-279, 282-282). В летописных походных записях об этих событиях Отрок не упомянут. Б.А. Рыбаков перенес его в этот список из вышеприведенного отрывка Ипатьевской летописи под 1201 г.
Святополк Изяславич занимал великокняжеский престол в Киеве в 1093-1113 гг. Владимир Мономах в этот период с 1094 г. по 1113 г. был переяславским князем. Он сыграл выдающуюся роль в организации и проведении походов на половцев в 1103, 1107, 1111 и 1116 гг. Эти походы носили общерусский (точнее, южнорусский) характер. В них принимала участие коалиция князей, киевские, черниговские и переяславские дружины. Первые три похода возглавлял, как глава государства, великий киевский князь Святополк. В соответствии с феодальной иерархией и воинской субординацией летописцы всегда ставят имя Святополка на первое место. После того как в 1113 г. Владимир Мономах стал великим киевским князем, он больше в походы на половцев не ходил. Сыновья продолжали дело отцов, и в 1116 г. в поход «на Дон» ходили Ярополк Владимирович и Всеволод Давыдович. Поэтому не следует связывать донские походы русских в начале XII в. только с именем Владимира Мономаха. В интересующем нас известии Ипатьевской летописи исторически правильнее было бы сказать, что русские (князья, воеводы, дружинники) пили шеломами Дон и поили коней из Дона.
В.А. Пархоменко отметил, что отрывок из Ипатьевской летописи под 1201 г. заимствован «из половецкого эпоса... явно половецкого происхождения» и правильно указал: «во Обезы» — это значит в Грузию (12,с.391-393).
Л.В. Черепнин писал, что Владимир Мономах «разбил половцев, изгнал их хана Отрока к Обезам (в Абхазию) за Железные Ворота и, захватив Половецкую землю пил, «золотым шеломом Дон». Последнее выражение неоднократно встречается в «Слове о полку Игореве»: кн. Игорь Святославович хочет «испити шеломомъ Дону»; могучий князь великий Всеволод может «Дон шеломы выльяти». Л.В. Черепнин указал еще на ряд художественных параллелей между «Словом о полку Игореве» и «Повестью о Романе» (так иногда исследователи называют интересующий нас отрывок Ипатьевской летописи): «Слова хана Отрока: «да луче есть на своей земле костью лечи, нели на чуже славну быти» не что иное как перифраза речи Игоря Святославича: «луче ж бы потяту быти, неже полонсну быти». Гиперболическая характеристика Кончака («иже снесе Сулу, пешь ходя, котел нося на плечеву») перекликается с однородными выражениями «Слова о полку Игорсвс», в которых описывается могущество князей Всеволода («ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломы выльяти»), Ярослава Осмомысла Галицкого («меча бремсны чрез облакы»), Святослава Киевского («наступи на землю Половецкую, притопта хлъмы и яруги, възмути реки и озеры, иссуши потоки и болота») (13,с.238-239).
В.М. Глухов утверждал, что название Дон — тюркское, и русские не могли путать Дон с Донцом. «Если бы Мономах разбил половцев на Донце, в районе Изюма, то какой резон был бы хану Отроку бежать за Железные Ворота (Дербент), за 1200 км от Изюма? Между тем, если бы половцы были разбиты на своих зимовищах у Дона и Сала, то бегство за Дербент вероятно» (14,с.29-30). Название Дон — иранского происхождения, в его основе: danu (скифо-сарм., авест.) — «река», don (осст.) — «вода», «река» (15,с.285-286). Названия Т a v a i з и Δауаnρiз встречаются у античных авторов задолго до появления тюрок в Северном Причерноморье. В Северной Осетии почти все реки имеют во второй части «-дон».
Н.К. Гудзий считал, что Обезы — это Абхазия, а Железные Врата — Дербент (16,с.165). Для того, чтобы из Подонья попасть в Абхазию, незачем отправляться в Дербент на западном побережье Каспия.
По мнению Л.А. Дмитриева, «напуганный силой и могуществом Владимира Мономаха, Отрок убежал «во обезы» (в земли одного из племен Северного Кавказа). Сырчан остался в придонских степях...», и эта легенда «восходит к половецкому эпосу» (17,с.143-144).
Н.А. Баскаков по поводу кипчакских имен в интересующем нас отрывке Ипатьевской летописи указывает:
Кончак Отракович: Оря: < ore «опора, подпорка юрты», ср. Оре — туркменское собственное имя.
Отрак - Отрок - Атрак: artuq «лучший, высший», 1) ortaq «товарищ, приятель»; 2) ortaq «стан, стойка, становище, задница».
Сърчан - Сырчан - Сарчан - Сарьчан: 1) Sarysan «желтоватый, бледный»; 2) surcan «просящий» < sura — «просить» + can — аффикс имени действующего лица; 3) syr — «привязывать, прицеплять» + can, syr - can »тот, кто привязывает» (18,с.85,87,89).
В летописных известиях о русско-половецких отношениях (военные столкновения, союзы русских князей с половцами, скреплявшиеся супружескими связями) обычно упоминаются имена половецких предводителей («князей» в летописях). Но в летописных известиях о походе в 1111 г. половецкие предводители совсем не упомянуты. Из похода в 1116 г. русские привели «полон мног» из ясов, в том числе ясскую княжну, а о половцах ничего не сказано. В 1120 г. русские вообще не встретили противников на Дону. Это молчание летописей настораживает, ибо об успехах русских на Дону летописец вспоминал почти столетие спустя, в 1201 г.
Письменные свидетельства очевидцев исторических событий являются наиболее важными. Главный очевидец по интересующему нас вопросу — сам Владимир Мономах. Его «Поучение», которое вставлено в Лаврентьевскую летопись под 1096 г., представляет собой автобиографическую повесть и первое в русской литературе произведение мемуарного жанра. В «Поучении», составление которого исследователи датируют 1117 г., Мономах рассказывает о своих столкновениях с половцами и приводит много имен половецких предводителей. О военных действиях на Дону (Северском Донце) он пишет: «... и пото пакы на Донъ идоха с Стополко и с Давыдомъ, и Богь ны поможе...» (9, стб.250). Мономах ни разу не упоминает ни Отрока, ни Сырчана, в то время как Боняк упомянут в «Поучении» шесть раз. Неужели летописец, писавший в начале XIII в., автор галицко-волынской части Ипатьевской летописи, лучше самого Мономаха знал, с кем сражались и кого побеждали русские «на Дону» в 1111 г.?!
Чтобы разобраться в судьбах Отрока и Сырчана, необходимо «отправиться» на Кавказ. Среди кавказоведов о названиях «Обезы» и «Железные врата» были высказаны различные точки зрения. М.Г. Джанашвили утверждал: «Обсзами назывались абхазцы, а по объединении Абхазии с Грузией и последнюю стали называть именем первой...» (19,с.31); и позднее в другой работе: «Обезами назывались абхазо-грузины с 985 г., т.е. с того времени, когда образовалось одно абхазо-грузинское царство» (20.C.I7). Л.И. Лавров писал, что обезы русских летописей — это абазины, а термином «железные врата» «на разных языках, в разнос время именовались разные проходы или перевалы из Северного Кавказа в Закавказье» (21, с. 161 - 170). По мнению Л.С. Шепелевой, «Обезы — это собственно абхазы; грузин называли иногда обезами, так как Грузинское царство в X-XI веках называлось Абхазским (по происхождению царской династии)» (22,с.299). Г.Г. Сулава сделал вывод: «В Древней Руси названия Обсзъ (Абхазия) и Авср (Иверия) одинаково относились и к Грузии» (23,с. 158). Справедливо высказался З.В. Анчабадзе: «Объединенную Грузию русские источники XI в. называют «Обсз» (24,с.174). Г.В. Цулая указывает, что для древнерусского автора «обезы» — это аверы, т.е. иверы... русский термин «обезы» возник под влиянием названия «абазины». Г.В. Цулая обратил внимание на то, что среди горных проходов («ворот») на Кавказе упоминается «Баб Лазика» в труде Ибн Хордадбеха (кон.IX в.), т.е. Лазские (западногрузинские) ворота и, отождествив их с Клухорским перевалом, поставил вопрос, «не имеется ли в виду в Галицко-Волынской летописи под «Железными вратами» именно этот перевал?» (25,с.100,101).
Высказывания Я.А. Федорова и Г.С. Федорова: «Обезы — не Грузия, а Осетия, или Алания, располагавшаяся не в Закавказье, а по эту сторону Кавказского хребта. Поэтому и под «Железными Вратами» следует понимать не Дарьяльский проход, а скорее всего так называемые «Эльхотовские ворота», невдалеке от нынешней станицы Змейской...» (26.C.231), представляет собой плод недоразумения, не заслуживающий критики.
На рубеже X-XI вв. возникло объединенное Грузинское царство со столицей в городе Кутаитси (совр. Кутаиси). В состав царства вошли области Грузии и Абхазии: Картли, Эгриси — Абхазети, Тао — Кларджети, Эрети — Кажети. Крупнейший город Грузии Тбилиси был в то время центром Эмирата, подчинявшегося багдадскому халифу. Первым царем единой Грузии стал Баграт III Багратиони (975-1014). Его отцом был царь Гурген, сын царя Картли Баграта II. Матерью Баграта III была Гуарандухт, дочь абхазского царя Георгия II и сестра его сыновей и преемников Леона III, Дмитрия III и Теодоси. Баграт III в 975 г. был коронован в Картли и, так как его дяди по матери не имели детей, в 978 г. он стал царем Абхазии. Царь Тао — Кларджети Давид Багратиони, не имея наследников, сделал Баграта III приемным сыном, и после смерти Давида в 1001 г. Баграт III присоединил Тао — Кларджети к своему царству. Таким образом,в Баграте III слились три династии, и нельзя согласиться с теми историками, которые считают первую царскую династию объединенной Грузии «абхазской». Грузинская хроника называет Баграта III «царем абхазов и картвелов», а его потомки Георгий I (1014-1027), Баграт IV (1027-1072) и Георгий II (1072-1089) носят титул «царь Картли и Абхазети» (27,с.43,46,59).
Кипчаки (половцы русских летописей) и турки — сельджуки в первой половине XI в. расселялись из Средней Азии: кипчаки — в западном направлении (Нижнее Поволжье, Северный Кавказ, Северное Причерноморье), турки-сельджуки — в юго-западном (Иран, Закавказье, Малая Азия). Этнически оба эти народа были близки.
В 40-50-х гг. XI в. сельджуки на территории Ирана, Ирака и Средней Азии создали Сельджукский султанат. В 60-х годах сельджуки дважды нападали на Грузию. В 1071 г. сельджуки разгромили византийскую армию в сражении при Маназкерте (Манцикерте). В 1074 г. Византия заключила с сельджуками мир, уступив им значительную часть своих восточных владений. В 1080 г. сельджуки совершили опустошительное нашествие на Грузию. Они овладели значительной частью Восточной и Южной Грузии, захватили грузинские города и крепости. Плодородные долины Картли и Кахети кочевники-сельджуки превратили в пастбища для скота. Царь Георгий II сохранил за собой лишь Западную Грузию и был обязан платить дань сельджукскому султану (28,с. 152-153).
В 1089 г. царь Георгий II короновал и передал царскую власть своему шестнадцатилетнему сыну Давиду, ставшему Давидом IV (1089-1125) и прозванному «Строителем» за свою деятельность по освобождению Грузии от ига турок-сельджуков.. Основным источником по эпохе Давида Строителя является хроника «Жизнь царя Давида» анонимного историка, современника описываемых им событий. При этом следует иметь в виду, что историк Давида — историк придворный, он нередко приукрашивает события и преувеличивает успехи своего сюзерена. В этой хронике есть пробелы. В частности, в сообщении о Дидгорской победе грузинских войск над мусульманами не указано количество войск сражавшихся противников. Поэтому изучение эпохи царя Давида необходимо дополнять другими источниками (армянскими, арабскими). Грузинская церковь причислила царя Давида к лику святых. Было составлено церковное «Жизнеописание царя Давида», содержащее биографические факты о нем, которых нет в хронике Давида, и почерпнутые, вероятно, из церковных документов и других источников.
В 1092 г. умер сельджукский султан Мелик — шах I (1072-1092), и между его преемниками началась междоусобная борьба за власть. Внутренние смуты ослабили единство и военные силы сельджукской державы. В 1096 г. начался первый крестовый поход. Весной 1097 г. войска крестоносцев достигли Константинополя и переправились в Малую Азию. С помощью крестоносцев Византийской империи удалось отвоевать у сельджуков большую часть Малой Азии. В результате успешных действий в Сирии и Палестине в 1099 г. крестоносцами было основано Иерусалимское королевство.
В 1097 г. царь Давид IV, используя благоприятную внешнеполитическую обстановку, прекратил выплату дани сельджукскому султану и начал военные действия против турок. В ходе многолетней войны, одержав ряд побед, грузинские войска под предводительством царя Давида к 1116 г. освободили от сельджуков большую часть Грузии. В руках мусульман оставались города Тбилиси и Дманиси с прилегающими землями. Грузинские войска перенесли военные действия на территорию соседних Ширвана и Армении. В 1117 г. старший сын Давида и его будущий преемник Димитрий ходил в успешный поход на Ширван (29,с.352-353,358-360).
Опасность вторжения сельджуков в Грузию сохранялась. Для усиления военных сил страны царь Давид в 1118 г. заключил союз с кипчаками, кочевавшими в Северном Причерноморье и в степях Северного Кавказа. Историк Давида отмечает многочисленность и воинственность кипчаков, и так как они жили недалеко от Грузии, то можно было призвать их на помощь в борьбе против сельджуков. Поэтому еще ранее царь Давид женился на Гурандухт, дочери предводителя кипчаков Атрака, сына Шарагана. Давид отправил к кипчакам послов, чтобы пригласить своего тестя с войском в Закавказье для участия в войне против сельджуков. Согласие со стороны кипчаков было получено, но так как их путь в Грузию проходил через территорию Алании, то было необходимо, чтобы аланы (осы, овсы в грузинских источниках) дали им дорогу. Поэтому царь Давид отправился в Аланию (Осетию) вместе со своим главным советником Георгием Чкондидели. Как сообщил историк Давида, когда царь прибыл в Осетию, осетинские цари и князья предстали перед ним «как вассалы». Осетины и кипчаки отдали царю заложников и заключили между собой соглашение. «Давид открыл крепости Дарьяльские и все врата Осетии и Кавказа и по этой безопасной дороге провел многочисленное войско кипчаков, а также тестя и братьев своей супруги» (29,с.362). Тесть Давида Атрак — это, очевидно, Отрок Ипатьевской летописи.
Далее историк Давида сообщил, что кипчаков, пришедших в Грузию, было 40 000 воинов, не считая женщин. Кроме того 5000 отборных воинов вошли в царскую гвардию. Грузинские священники вели среди кипчаков религиозную пропаганду (29,с.363).
После поражений, понесенных от русских в 1111 г., орда Отрока и Сырчана отступила в Нижнее Подонье и северо-кавказские степи. Донецкие аланы остались без союзников, и в 1116 г. русские ликвидировали аланское княжество на Северском Донце. К 1118 г. войска Отрока и Сырчана пополнились за счет подросшей молодежи, возможно, к ним присоединились отряды из других орд. Об этом было известно царю Давиду, он породнился с ханом Отроком и заключил с ним военный союз.
Поэт Иоанн Шавтели (пер.пол.XII в.) писал в оде в честь царя Давида: «Избранное войско, привыкшее к подаркам, через него сделалось годным на доброе дело». Н.Я. Марр считал, что здесь речь идет о диких и воинственных кипчаках, которых Давид сумел усмирить и обратить в преданную ему дружину (30,с.22).
С.Баратов (род. в 1821 г.) писал, что осетинские правители встретили царя Давида «с величайшей почестью и в присутствии его держали себя как рабы. Когда царь объяснил причину своего посещения, они не только изъявили единодушное согласие дать дорогу владетелю кипчакскому, но и сами предложили Давиду свои услуги», и далее заметил, что «неизвестно, остались ли эти кипчакские семейства навсегда в Грузии, в подданстве царя, или, по окончании походов, возвратились восвояси» (31,с.15,6). Кирион датировал появление кипчаков в Грузии 1118-1119 гг.(32,с.241).
З.В. Анчабадзе полагал, что «во время массового переселения кипчаков в Грузию в 1118-1120 гг. они продвигались через Дарьяльский проход... переселившиеся кипчаки выставили 40 тысяч воинов и 5 тысяч отборных бойцов, составивших личную гвардию Давида («Мона-спа»). И если учесть то обстоятельство, что все они переселялись со своими семьями, а на каждую семью определить по пять человек в среднем, то получится, что в Грузию прибыло не менее 225 тысяч кипчаков». Но так как территория Грузии лишена условий для ведения чисто скотоводческого хозяйства, то З.В. Анчабадзе предположил, что хотя бы части кипчаков «не чужд был и оседлый быт» (ЗЗ.с.118,119,121).
Н.А. Бердзенишвили писал, что в 1118 г. грузинское войско во главе с царем направилось к Дарьялу. «Заняв осетинские крепости, царь привел к покорности осетин, которые враждовали с кипчаками и не желали пропускать их на юг. После этого 45 тысяч кипчакских семей переселились в Грузию... Давид выделил кочевникам земли, всячески поощрял их переходить к оседлой жизни... Будучи язычниками, они со временем приобщились к христианству, приспособились к укладу грузинской жизни и ассимилировались с местным населением» (28,с.163,164).
По мнению В.Т. Пашуто, сын Шарукана хан Атрак (Отрок), которого Мономах загнал «во Обезы, за Железные врата», ушел «в бедственном состоянии с 20 тыс. воинов на службу к своему тестю (зятю.- А.К.) грузинскому царю Давиду IV» (34,с.204). В.Т. Пашуто уменьшил число воинов у хана Атрака, по сравнению с цифрой, которая содержится в грузинской хронике, хотя и 20 тысяч воинов — количество по тогдашним масштабам весьма значительное.
Н.Ф. Котляр предложил версию, согласно которой в связи с поражением от русских весной 1111 г. «время появления половцев в Грузии следует датировать 1111 г. или, если прибавить какое-то время на дорогу, началом 1112 г.» (35,с.23). С этой версией согласиться нельзя, потому что в военных действиях грузин против сельджуков во втором десятилетии XII в. кипчаки совершенно не упоминаются, а участвуют в военных действиях в качестве союзников грузин с весны 1121 г. (об этом ниже).
Ш.А. Месхиа утверждал, что в эпоху Давида IV «Грузия распространила свое влияние на народности, живущие на Северном Кавказе, особенно на черкесов, осетин и кипчаков. Прекрасным свидетельством тому является вассальная зависимость осетин от грузинского царя, расположение грузинских войск в осетинских крепостях и на горных перевалах и переселение кипчаков в Грузию». По его мнению, в этот период сложились отношения Грузии с Киевской Русью, ибо «без специального договора и соглашения царя Давида с Великим князем Киевским не было бы возможным переселение в Грузию сорока тысяч дворов кипчаков» (36,с. 14-15). Позднее в другой работе Ш.А. Месхиа писал, что «установление с половцами сперва добрососедских, а затем вассальных отношений повлекло за собой необходимость отношений Грузии с Киевской Русью... когда встал вопрос о переселении половцев в Грузию, грузинским царем для этой цели были посланы «доверительные люди», которые, по всей вероятности, должны были навестить и киевского князя». Ш.А. Месхиа писал также, что во время переселения половцев в Грузию «Давид сам занял Дарьяльскую и другие крепости Кавказа и Осети, имевшие стратегическое значение. С этого времени Осети стал вассалом Грузии и влияние Грузии на Осети сильно возросло». Переселившиеся в Грузию «200 тысячное половецкое население было расселено в разных местах». Половцы с каждым днем «охристианизировались», быстро смешались с грузинами, так что из потомков половцев времен Давида «ни один не остался половцем» (37, с.35, 37, 49, 50). По поводу последнего высказывания заметим, что «один» потомок остался половцем — это хан Кончак, которого хорошо знали на Руси. И Кончак был не одинок, а стоял во главе многотысячной орды.
М.Д. Лордкипанидзе считает, что в 1118 г. царь Давид с грузинским войском отправился в Дарьяльскос ущелье, занял все крепости по пути движения половцев и переселил их в Грузию. «Половцы быстро ассимилировались в Грузии. Они принимали христианскую веру, грузинский язык, переходили к оседлому образу жизни и постепенно смешивались с местными жителями. Часть их затем ушла из Грузии. Помимо сорока тысяч половцев, царь Давид располагал двадцатитысячным грузинским постоянным войском... Кроме того, в случае надобности, Давид привлекал наемные части из осетин, горцев Дагестана, курдов и др.» (38,с.97,98).
З.В. Папаскири выдвинул предположение, что «женитьба Давида Строителя на дочери Отрока могла произойти между 1107-1109 гг.» В сражении в 1107 г. под г. Лубны «отряды Шарукана и Боняка не выдержали натиска русских воинов и обратились в бегство... грузинский царский двор мог принять решение использовать отступающих кочевников в своих интересах и для осуществления этой цели пойти на сближение с кипчакской знатью» (39,с.85,87). Царь Давид женился на дочери хана Отрока из-за «приданого», которое у нее было. «Приданое» это — многотысячная конница ее отца. По версии З.В. Папаскири, получается, что царь Давид, женившись на дочери кипчакского хана в 1107-1109 гг., только после многих лет вспомнил о «приданом» и в 1121 г. впервые использовал кипчакских союзников в борьбе с сельджуками.
По мнению С.А. Плетневой, «значительная часть орды вместе с Атраком переселилась в Грузию, получила земли для кочевания, и, по существу, военный союз довольно быстро перерос в вассальные отношения. Связи с грузинским двором особенно окрепли после того, как Атрак выдал свою дочь Гурандухт за грузинского царя» (40,с.261). Царь Давид, вероятно, женился на дочери хана Атрака в 1116-1117 гг. и затем через один-два года пригласил своего тестя с войском в Грузию.
Имя Гурандухт известно в истории Грузии. У царя Картли Арчила II (668-718) среди четырех дочерей старшую звали Гурандухт. Так же звали дочь абхазского царя Георгия II, которая была женой Гургена Багратиони и матерью Баграта III (см.вышс). У Георгия I, сына Баграта III, старшая дочь носила имя Гурандухт (27,с.46,52;29,с.248,251;
41,с.41). Как указывает Г.В. Цулая, это имя персидского происхождения не могла носить половчанка. Вероятно, при крещении перед бракосочетанием с царем Давидом IV дочь Атрака получила имя Гурандухт. Г.В. Цулая считает, что кипчаки не представляли собой «этнически однородной массы», имя Шарукан является аланским, и наличие аланских имен у кипчаков есть результат алано-кипчакских связей (42,с. 186-205). По справедливому замечанию И.Г. Добродомова, «Аланский элемент южнорусских степей пока недостатчно учитывается историками, хотя аланский компонент в среде кочевников Северного Причерноморья был довольно значителен» (43,с.124).
С приведенными выше высказываниями грузинских историков о грузино-кипчакском союзе согласиться нельзя. Мнение Ш.А. Месхиа о дипломатических контактах между грузинским царем и великим киевским князем ни на чем не основано: ни в русских, ни в грузинских источниках об этом ничего не говорится. Если бы в этот период между осетинами и кипчаками были враждебные отношения, то, разумеется, осетины не пропустили бы кипчаков через свою территорию.
Утверждение, что осетинские правители предстали перед прибывшим в 1118г. в Осетию царем Давидом «как вассалы» — это домысел придворного грузинского летописца. Гостеприимство, с которым осетины встретили царя Давида, согласно осетинскому обычаю («Гость — божий гость»), грузинский летописец представил как вассальную зависимость осетин от грузинского царя. Точка зрения современных грузинских историков о том, что в эпоху Давида Строителя «Овсетия окончательно попала под вассальную зависимость от Грузии» (39,с.57-58), не соответствует действительности. По мнению С. Баратова, во времена царя Давида с севера границей Грузии был Кавказский хребет (31,с.31). Совершенно справедливо указывает Г.Д. Тогошвили, что «в исторических источниках мы не встречаемся с данными, которые свидетельствовали бы о попытках грузинских политических кругов завоевать, захватить Северный Кавказ... Кавказский хребет делал границы Грузии с севера малоуязвимыми. Перенести же свою северную границу за Кавказский хребет означало значительно ухудшить оборону ввиду открытой местности и чрезмерного растяжения границ. В таких условиях феодальная Грузия предпочитала вести наступательную политику на востоке, юге и юго-западе, а с населением Северного Кавказа стремилась вести такую политику, которая обеспечила бы ей безопасный тыл и получение военной помощи в борьбе против своих врагов» (44,с77).
В XI-XII вв. Алания (Осетия) занимала значительную территорию в горах, предгорьях и степях Северного Кавказа и не входила в состав феодальных владений Грузии. В титулатуре царя Давида и его преемников осетины не упоминаются. Среди документов Руисского собора 1103 г. есть многолетие царю Давиду, где он назван царем Абхазским, Грузинским, Ранским и Кахетинским (45,с.115-116). В грамотах Георгия III (I156-1184), Тамары (1184-1213), Георгия IV (1213-1223) в их титулах упомянуты апхазы, картвелы, грузины, раны, кахи и армяне, а осетин нет (46,с.47,52,56,62). И в церковно-административном отношении Аланская митрополия подчинялась не грузинскому католикосу, а константинопольскому патриарху.
В ХI-ХII вв. между Грузией и Аланией были добрососедские и нередко союзнические отношения. В.А. Кузнецов на основании источников характеризует грузино-аланские отношения середины XI-XII вв. как дружественные (47,с.ЗЗ). Поэтому для царя Давида не было никакой необходимости действовать мечом там, где можно было мирно договориться с давними соседями и привлечь их в свой союз. Для царя Давида осетины были не только соседи. Осетинка Борена, вторая жена Баграта IV и мать Георгия II, доводилась Давиду бабкой по отцу, а ее брат, осетинский царь Дорголель, — двоюродным дедом (27,с.46,58). Среди осетинских правителей, с которыми встречался царь Давид во время визита в Осетию, были, вероятно, его родственники. Часть осетин, живших в горах, в пограничных с Грузией ущельях, добровольно переселились в Грузию, стали поддаными грузинского царя, а их воины пополнили ряды грузинского войска. В церковном «Жизнеописании царя Давида» сообщается о том, что царь Давид подчинил своей власти горцев-осетин. «Осетины, признав над собою власть Давида, обратились, по его требованию, ко Христу и крестились в числе 50 тысяч человек. Большинство из них, по желанию царя, переселилось со своих гор и заняло опустошенные турками равнины Карталинии» (45,с.111).
Для царя Давида и его кипчакских союзников в 1118-1121 гг. Дарьяльский проход был закрыт, ибо Тбилиси с прилегающей округой находился во власти мусульман. Позднее, в 1122 г., царь Давид после длительной осады освободил Тбилиси (об этом ниже). Основной путь, по которому кипчаки двигались в Грузию, проходил по так называемой (в настоящее время) Военно-Осетинской дороге, через ущелье р. Ардон, Мамисонский перевал, ущелье р. Риони и в Кутаиси — тогдашнюю столицу Грузии, где находилась резиденция царя Давида. Н.М. Мургулия считает, что «самый удобный и намеченный Давидом путь шел через Мамисонский перевал, где проходила главная военно-торговая магистраль яссов. По Мамисонской дороге шло оживленное движение, и грузины тщательно укрепляли и следили за ней. Древнегрузинские историки Мамисонский перевал называют «Карскими вратами» (Кассарская теснина в ущелье р. Ардон. -А.К.)... Нам кажется, что «Железные врата» Волынского летописца в данном случае можно связать с «Карскими вратами» грузинской летописи,...» (48,с.47).
Цифра «40 тысяч воинов» так часто встречается в разных источниках XI-XII-XIII вв., что возникают сомнения в се исторической достоверности.
Как сообщает грузинская хроника, царь овсов Дорголель с сорокатысячным овсским войском и царевич Георгий (будущий Георгий II) совершили успешный поход на Гандзу в Азербайджане (27,с.58).
29 апреля 1091 г. византийские войска под командованием императора Алексея Комнина (1081-1118) в союзе с куманами разгромили печенегов в долине р. Марицы, на Балканах. Куманы (кипчаки, половцы) в количестве почти сорока тысяч воинов под предводительством Тогортака и Маниака присоединились к византийской армии за несколько дней до сражения. Исследователи отождествляют этих половецких предводителей с Тугорканом и Боняком, которых неоднократно упоминают русские источники (49,с.233-237; 50,с.97-99).
В 1097 г. князь Давыд Игоревич в союзе с половцами, во главе которых были Боняк и Алтунопа, ходили в поход на Венгрию («на Оугры»). Союзники одержали победу, и в сражении было убито 40 тысяч венгров, «глаголяху бо яко погыбло ихъ 40 тысяцъ» (9, стб.270-271).
Во время монгольского нашествия в Восточную Европу половецкий хан Котян, отступая под натиском монголов, обратился к венгерскому королю Беле IV (1235-1270) с просьбой об убежище и выразил готовность принять католичество. Король дал согласие, и осенью 1239 г. 40-тысячная орда хана Котяна переселилась на территорию Венгрии. Но вскоре возник конфликт между оседлым венгерским населением и кочевниками-половцами, многочисленный скот которых травил пастбища на Венгерской равнине. Венгерские феодалы убили хана Котяна и его приближенных, а половцы с семьями и скотом ушли из Венгрии на Балканы (34,с.270-271; 51,с.131).
Эта цифра также популярна в эпосе. Б.А. Рыбаков считает возможным видеть в былинном царе Кудреване половецкого хана Шарукана и приводит выдержку из былины:
«Подымаицьсе [на Киев] собака Кудреванко царь
Со любимым со зятелко со Артаком,
А со любимым со сыном он со Коньшиком,
А у Коньшика силушка было сорок тысицей,
А у Артака силы-то было сорок тысецей,
А у самого собаки-дак числа — сметы нет...» (52,с.89-91,351).
В былине о Сухмане поется:
«Есть сила татарская побитая,
Сорок тысячей татаровей поганых» (53,с.401).
В былине «Дунай» князь Владимир предлагает богатырю Дунаю Ивановичу взять «силы сорок тысячей» и поехать в Литву сватом за дочерью литовского короля: «буде в честь не дают, так ты силой возьми...» Дунай отказывается от «силы сорок тысячей», а берет с собой в товарищи Добрыню Никитича (54,с. 116).
Вероятно, цифра 40 тысяч воинов не означает действительного количества воинов, а носит символический характер и указывает на многочисленность войска.
Половцы нередко ходили в дальние походы и не раз в союзе с дружинами русских князей. К вышеуказанным примерам можно добавить следующие. В 1092 г. половцы в союзе с князем Васильком Ростиславовичем ходили в поход на Польшу («на Ляхи») (1, стб.206). В 1117 г. половцы отправились воевать в Волжскую Болгарию. В том же году Владимир Мономах женил своего младшего сына Андрея на внучке половецкого хана Тугоркана, а в 1120 г. послал Андрея в союзе с половцами в поход на Польшу (1, стб.285,286). После походов половецкие войска возвращались обратно в причерноморские степи, где находились их кочевья с семьями и скотом.
Половцы были скотоводами-кочевниками и вели таборное кочевание. У каждой семьи были десятки и сотни голов крупного и мелкого рогатого скота и лошадей. Круглый год для прокормления этого скота нужны значительные пастбищные угодья. Если бы, как утверждают современные грузинские историки, 40 тысяч половецких семей переселились в Грузию, то их скот (многие тысячи голов) заполонил бы все пастбища в стране. Зимой в Грузии выпадает снег, нередко глубокий, и половецкий скот остался бы без корма. Через Кавказский хребет по тропам, доступным для вьючных животных, половецкие телеги с шатрами вообще не смогли бы пройти. Выше мы указывали, к какому конфликту с местным населением привело переселение половцев в 1239 г. в Венгрию. И, наконец, грузины во главе с царем Давидом два десятилетия вели борьбу за освобождение Грузии от турок-сельджуков не для того, чтобы заселить свою страну тюрками-кипчаками.
Мы считаем, что никакого переселения кипчаков в Грузию и вассальной зависимости их от грузинских феодалов не было. Поэтому не может быть и речи о грузинизации, христианизации и ассимиляции кипчаков хана, Атрака в Грузии. Хан Атрак с многотысячным войском пришел в Грузию и в качестве союзника грузинского царя принимал участие в военных действиях против сельджуков. Так как война предвиделась не на один год, то с воинами было незначительное число женщин для ведения хозяйства. Кипчакам этот союз был выгоден, ибо они имели право на военную добычу. При этом, как писал русский летописец, для хана Отрока и его воинов причерноморские и северокавказские степи оставались «своей землей». Слова «своя земля» трижды встречаются в интересующем нас отрывке Ипатьевской летописи. Кипчакские семьи со скотом, имуществом и необходимой охраной во главе с ханом Сырчаном остались и кочевали в Нижнем Подонье и северо-кавказских степях.
Как сообщил историк Давида, весной 1121 г. царь Давид во главе грузинского и кипчакского войск нанес поражение туркам около г. Барда, на берегу р. Куры (29,с.365). Здесь впервые кипчаки принимают участие в военных действиях на стороне грузин.
Летом того же года коалиционное мусульманское войско вторглось в Грузию. 12 августа в сражении под Дидгори, южнее Тбилиси, грузинские войска под командованием царя Давида и его сына Димитрия одержали решительную победу над войсками турок-сельджуков, персов и арабов (29,с.365-366). Историк Давида ничего не сообщает о численности войск сражавшихся противников. Согласно армянскому историку Матфею Эдесскому (XII в.), под знаменем царя Давида сражались 40000 грузин, 15000 кипчаков, 500 аланов и 100 «франков» (крестоносцев). Цифры, приведенные у Матфея Эдесского и принятые в грузинской историографии, вызывают вопросы. Почему среди воинов царя Давида не упомянуты армяне? Ведь сам Матфей Эдесский пишет, что царь Давид был «восприемником и другом армянского народа. Именно у него собрались вес остатки армянского войска» (55,с.144,145). 500 аланов в грузинском войске — это очень мало. В ту эпоху Алания могла выставить значительно большее количество воинов. Заслуживают внимания данные другого армянского историка Смбата Спарапста (1208-1276), который сообщил, что царь Давид «собрал все свое войско, пригласил на помощь также 40000 кипчаков, 18000 аланов, 10000 армян, 500 франков, людей храбрых и воинственных. Вот с таким количеством людей он (Давид) выступил в бой. Это был страшный бой. С божьей помощью победили христиане» (56,с.83-84). Значительное число аланов, сражавшихся в Дидгорской битве, свидетельствует о том, что в 1118 г. царь Давид во время поездки в Осетию не только договорился с осетинскими правителями о проходе кипчаков через территорию Осетии, но и заключил с осетинами военный союз. Это союз был скреплен браком дочери царя Давида с осетинским царевичем. Как сообщила грузинская хроника начала XIII в. одна из дочерей царя Давида была выдана замуж в Осетию (57,с.46).
Арабский историк Ибн-ал-Асир (1160-1234) называл грузин курджами, а царя Давида — царем абхазов. Он писал, что в 514 г. хиджры (1120 г.) «произошло вторжение курджов в мусульманские области... они выступили вместе с кипчаками и другими соседними народами».
В ответ мусульманское войско вторглось в Грузию и подошло к Тбилиси. «На стороне мусульман было много войск, приблизительно тридцать тысяч. Встретившись, обе армии выстроились, чтобы сразиться. Выступили вперед двести человек кипчаков. Мусульмане подумали, что они хотят сдаться по аману и поэтому не приняли необходимых мер предосторожности; смешались с ними и были встречены стрелами. Ряды мусульман пришли в расстройство, и поэтому те, которые стояли дальше, вообразив, что началось бегство, обратились (также) в бегство. Войска бежали друг за другом и, из-за сильной давки, сшибали друг друга, вследствие чего многие из них были убиты. Неверующие преследовали их на расстоянии десяти фарсахов, убивая их и забирая в плен» (58,с. 123-124,125). Ш.А. Месхиа утверждал по поводу атаки двухсот всадников в начале сражения, что это были грузины, ибо «выполнение этого задания требовало от воинов полного самоотвержения, чего нельзя было ждать не только от крестоносцев, но и от половцев». По его мнению, Ибн-ал-Асир «все войско Давида называл «половецким войском» и только поэтому считал этих 200 всадников половцами» (37,с.87). Ибн-ал-Асир пишет о войске курджов — грузин, в союзе с которыми были кипчаки. Перед турками-сельджуками выдать себя за перебежчиков легче всего могли тюрки-кипчаки.
На следующий год после Дидгорской победы, в 1122 г., царь Давид освободил город Тбилиси и перенес туда столицу Грузии (29,с.367). Согласно Ибн-ал-Асиру, Тбилиси был взят Давидом после продолжительной осады в 515 г.х. (1122 г.) (58, с.124).
В 1123-1124 гг. грузинские войска совершают походы на Ширван. В этих походах принимают участие и кипчаки. Историк Давида называет цифру в 50000 кипчакских воинов (29, с.367, 368, 369, 370). Вероятно, сведения о победах войск царя Давида и о богатой добыче дошли до причерноморских кипчаков, и их отряды приходили в Грузию и включались в армию грузинского царя. Согласно Ибн-ал-Асиру, в 517 г.х. (1123 г.), грузинское войско вторглось в Ширван. Под Шемахой, в ночь перед сражением, когда мусульманские войска ожидали нападения грузин, произошел конфликт между грузинами и кипчаками. Бог посеял, как писал Ибн-ал-Асир, «между курджами и кипчаками раздоры и вражду, и они бились между собой в ту ночь, а потом ушли, как беглецы...» (58, с. 124-125). Историк Давида об этом эпизоде не упоминает. Как видим, союзнические отношения между грузинами и кипчаками были не всегда дружественными. Слишком различными по социально-экономическому укладу, образу жизни, обычаям, культуре и религии были грузины и кипчаки, чтобы военный союз между ними был прочным и длительным.
Царь Давид IV скончался 24 января 1125 г. на пятьдесят третьем году жизни (29,с.380). Армянский историк Вардан Великий (ум.в 1271 г.) сообщил, что царь Давид «умер в Тепсихе (Тбилиси. — А.К.) и был похоронен в Гелате (Гелат-ский собор под Кутаиси. — А.К.) в погребальнице своих предков» (59, с. 147). Его старший сын и преемник Димитрий I (1125-1156) впервые упоминается в грузинской хронике в 1117 г., когда он совершил успешный поход на Ширван. О других детях царя Давида хроника сообщает следующее: в 1116 г. царь Давид отправил дочь Кату в Византию замуж за сына византийского императора, а перед этим другую дочь Тамар выдал за ширваншаха (29, с.360). В 1118 г. хроника сообщает, что у царя Давида родился сын Вахтанг (29,с.363).В церковном «Жизнеописании царя Давида» говорится, что он скончался, «оставив четырех сыновей: Димитрия, наследника своего, Вахтанга, Георгия, Константина и трех дочерей — Ката или Ирину, императрицу греческую, и Тамару, супругу принца Агсартана Ширванского, и Русудан» (45, с. 138). Русудан — так звали дочь царя Давида, выданную замуж в Осетию. В другой грузинской хронике сообщается, что Тамара была выдана замуж в Ширван в 1112 г., и в этом же году скончался отец царя Давида Георгий II, не принимавший участия в управлении государством (60, с.10-11). В своем завещании царь Давид поручил старшему сыну и наследнику Димитрию царицу и малолетнего царевича Цхвату (61, с. 124-125). Историк Давида не называет царицу Гурандухт матерью Димитрия. В завещании Давида царица, а это, вероятно, была Гурандухт, тоже не названа матерью Димитрия.
В 1154 г. русские летописи сообщают о женитьбе великого киевского князя Изяслава Мстиславича (II46-1154), внука Владимира Мономаха, на царской дочери «изъ Обезъ». Это первое появление названия «обезы» в русских летописях. Брак оказался недолгим, ибо в конце того же года князь Изяслав Мстиславич скончался (1, стб.468-469; 9, стб.341-342). Грузинские источники ничего не говорят об этом браке. Большинство грузинских историков считают, что «обезской» супругой Изяслава Мстиславича была царица Русудан, дочь царя Димитрия I, сестра его сына и преемника Георгия III и тетка царицы Тамары (19, с.31-32; 24, с.174; 62, с.17). Ш.А. Месхиа утверждал, что «принятая с большими торжествами в Киеве грузинская царевна по материнской линии сама была внучкой половецкого князя Отрока» (36, с. 114). Н.Ф. Котляр по недоразумению считает, что мать царевны Русудан, дочери Димитрия I, была половецкой княжной (63, с. 12). Если бы Гурандухт была матерью Димитрия, то его дочь Русудан была бы правнучкой хана Отрока.
Церковное «Жизнеописание царя Давида» называет брак Давида с Гурандухт вторым (45, с.111). Согласно Матфею Эдесскому, Давид от жены армянки имел сына по имени Демстрэ (55, с. 145). Смбат Спарапет пишет, что вокруг Давида «собрались все остальные войска армян. Он построил армянский город в Грузии, учредил много церквей и монастырей и назвал этот город Гура (Гори). Он имел от армянки сына, по имени Димитрий, который был очень высокого роста» (56, с.85). Вероятно, Димитрий, Тамар, Ката и Русудан были дети Давида от жены-армянки. После ее смерти Давид женился на дочери хана Атрака и младшие сыновья Давида — это его дети от второго брака.
Главная военно-политическая задача, стоявшая перед Грузией, была решена — в эпоху Давида Строителя страна освободилась от турок-сульджуков. Надобность в кипчакских союзниках отпала. Вероятно, после кровопролитного конфликта в 1123 г. под Шемахой отношения между грузинами и кипчаками испортились. Поэтому Отрок, в ответ на призыв брата Сырчана, решил вернуться на север, в Подонье. А.Н. Робинсон высказал интересное соображение, что «обратная миграция Атрака была вызвана не только смертью грозного врага его рода (Шарукана и Шаруканидов), прославленного в окрестных странах Владимира Мономаха, но и совпавшей по времени смертью его зятя царя Давида (оба умерли в 1125 г.), которая развязала силы придворной оппозиции грузинских феодалов против абсолютизации царской власти, опиравшейся на половецкую гвардию» (64, с.266). Отроку было уже много лет, надо было думать о том, где «костью лечи», и он «приде во свою землю».
Таким образом, в основе рассмотренного известия Ипатьевской летописи лежит правдивое изложение событий. Преувеличения и неточности в этом отрывке объясняются «легендой о Мономахе» и тем, что русский летописец не знал многие факты истории народов Кавказа.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА:

1. Ипатьевская летопись. //ПРЛ., М., 1962., Т.Н.
2. Б a p с о в II. П. Очерки русской исторической географии. География начальной (Песторовой) летописи. Варшава, 1985.
3. С е р е д о н и и С.М. Историческая география. Пг., 1916.
4. П р и с е л к о в М. Д. Троицкая летопись. Реконструкция текста. М.-Л., 1950.
5. Кулаковский 10. А. Христианство у алан. //ВВ. СПб., 1898. T.V.
6. Артамонов М. И. История хазар. Л., 1962.
7. Плетнева С. А. Половецкая земля. //Древнерусские княжества X-XIII вв., М., 1975.
8. Кузнецов В. А. Очерки истории алан. Орджоникидзе, 1984.
9. Лаврснтьевская летопись. //ПСРЛ. М., 1962. T.I.
10. О р л о в А. С. Владимир Мономах. М.-Л., 1946. И.Рыбаков Б. А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М., 1971.
12. П а р х о м с н к о В. А. Следы половецкого эпоса в летописях. Проблемы источниковедения. 1949, Вып.З.
13. Ч е р е п н и н Л. В. Летописец Даниила Галицкого. //ИЗ.М.-Л., 1941, Т. 12.
14. Г л у х о в В. М. К вопросу о пути князя Игоря в Половецкую степь. //ТОДРЛ.М.-Л7, 1955. T.XI.
15. А б а е в В. И. Скифо-сарматские наречия. //Основы иранского языкознания. Древнеирапские языки. М., 1979.
16. Хрестоматия по древней русской литературе. Сост. U.K. Гудзий. М., 1973.
17. Д м и т р и е в Л. А. Орь (1-я половина XII в.). Писатели и книжки XI-XVII вв. //ТОДРЛ. Л., 1985, Т.Х.
18. Б а с к а к о в П. Л. Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве». М., 1985.
19. Д ж а н а ш в и л и М. Г. Царица Тамара, Тифлис, 1900.
20. Д ж а н а ш в и л и М. Г. Краткий обзор русско-грузинских отношений до присоединения Грузии к России. //К материалам по истории и древностям Грузии и России. Тифлис, 1912.
21. Л а в р о в Л. 11. «Обезы» русских летописей. //СЭ, 1946, 4.
22. Ш е п е л е в а Л. С. Культурные связи Грузии с Россией в X-XV1II вв. //ТОДРЛ. М.-Л., 1953. Т. XI.
23. С у л а в а Г. Г. Что понимали в Древней Руси под названием «Обезь». //ИСССР, 1957, 2.
24. А н ч а б а д з е 3. В. Из истории средневековой Абхазии (VI-XVII вв.), Сухуми, 1959.
25. Ц у л а я Г. В. Обезы по русским источникам. //СЭ, 1975, 2.
26. Ф е д о р о в Я. А., Федоров Г.С. Ранние тюрки па Северном Кавказе. М., 1978.
27. М а т и а и е К а р т л и с а («Летопись Хартли»). Перевод, введение и примечания М.Д. Лордкипанидзе. Тбилиси, 1976.
28. П е р д з е п и ш в и л и II. А. Грузинское феодальное государство. //История Грузии. Тбилиси, 1962. T.I.
29. IIistoirc de la Ccorgie. Перевод и комментарии М.И. Броссе. СПб., 1849. Часть I. Вып.1.
30. М а р р II. Я. Дрсвнсгрузинские одописцы (XII в.). Спб., 1902.
31. Б а ра тов С. История Грузии. СПб., 1871. Тетрадь VI.
32. К и р и о н. Культурная роль Иверии в истории Руси. Тифлис, 1910.
33. А н ч а б а д з е 3. В. Кипчаки Северного Кавказа по данным грузинских летописей XI-XIV веков. //МПС. Нальчик, 1960.
34. П а ш у т о В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968.
35. К о т л я р II. Ф. Половцы в Грузии и Владимир Мономах. //Из истории украинско-грузинских связей. Тбилиси, 1968. Вып.1.
36. М е с х и а Ш. А. История Грузии (Краткий обзор). Тбилиси, 1968.
37. М е с х и а Ш. А. Дидгорская битва. Тбилиси, 1974.
38. Л о р д к и и а и и д з е М. Д. История Грузии XI- начала XIII века (научно-популярный очерк). Тбилиси, 1974.
39. П а п а с к и р и 3. В. У истоков грузино-русских политических отношений. Тбилиси, 1982.
40. П л с т и е в а С. А. Донские половцы. //«Слово о полку Игореве» и его время. М., 1985.
41. Летопись Картли. Перевод, введение и примечания Г.В. Цулая. Тбилиси, 1982.
42. Ц у л а я Г. В. Отрок Шарукан — Атрака Шараганисдзе. //К.Э.С. М., 1984. Вып. VIII.
43. Д о б р о д о м о в И. Г. Этимология этнонима «буртас». //Ономастика Поволжья. Саранск, 1986.
44. Т о г о ш в и л и Г. Д. Грузино-осетинские отношения в I-X1I веках. //Очерки истории Юго-Осетинской автономной области. Тбилиси, 1985. T.I.
45. Жизнь славного благоверного царя всей Иверии и Абхазии Давида III Строителя. //Полное жизнеописание святых грузинской церкви. Составил и перевел с грузинских подлинников М. Сабинин. СПб., 1873. Ч. III.
46. Грузинские документы IX-XV вв. Перевод и комментарии С.С. Какабадзе. М., 1982.
47. Кузнецов В. А. Алания в X-XI1I вв. Орджоникидзе, 1971.
48. М у р г у л и я П. М. К вопросу переселения половецкой орды в Грузию. //Из истории украинско-грузинских связен. Киев, 1971.
49. Анна Коми и н а. Алексиада. М., 1965.
50. Василевский В. Г. Византия и печенеги. //Труды. СПб., 1908. T.I.
51. Ш у ш а р и и В. П. Складывание и оформление феодальных отношений. Раннефеодальная монархия (XI — середина XIII в.) //История Венгрии. М., 1971. T.I.
52. Р ы б а к о в Б. А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М., 1963.
53. Былины. М., 1958. T.I.
54. Добрыня Никитич и Алеша Попович. //«Литературные памятники». М., 1974.
55. Б а р т и к я п Р. М. «Хропография» Матфея Эдесского о Грузии и грузинах. //Византиповедчс-ские этюды. Тбилиси, 1978.
56. Смбат Спарапст. Летопись. Перевод и примечания А.Г. Галстяна. Ереван, 1974.
57. История и восхваление венценосцев. Перевод с предисловием и примечаниями К.С. Кекелидзе. Тбилиси, 1954.
58. Ибн-ал-Асир. Из «Тарих-ал-камиль». Пер. П. Жузс. //Материалы по истории Азербайджана. Баку, 1940.
59. Всеобщая история Вардана Великого. Перевел И.Эмин. М., 1861.
60. Ж о р д а н и я Ф. Хроника абхазских царей. Тифлис, 1902.
61. X а х а н о в А. С. Очерки по истории грузинской словесности. М., 1987. Вып.II: Древняя литература до конца XII вв.
62. М е с х и a III. А., Цинцадзе Я.Е. Из истории русско-грузинских взаимоотношений (X-XVIII вв.). Тбилиси, 1958.
63. К о т л я р II. Ф. Грузинские сюжеты древнерусских летописей. //Из истории украинско-грузинских связей. Тбилиси, 1975.Вып.III.
64. Р о б и и с о н А. П. Литература дрепией Руси в литературном процессе Средневековья XI-XIII вв. М., 1980.


Материал взят из книги С.П. Таболова "Аланы. История и Культура" .Изд. 1995 год.

при использовании материалов сайта гиперссылка обязательна

Вернуться назад
Рейтинг@Mail.ru