Как Цей и Зарамаг чуть не стали Грузией
13 февраля 2020. Разместил: 00mN1ck
«Судьба Осетии в новейшее время сложилась трагично, и череда событий за последних
[полтора века не способствовала укреплению веры в собственные возможности».
[полтора века не способствовала укреплению веры в собственные возможности».
Именно с этих слов начинается малоизвестная ныне брошюра «Осетия перед выбором» (1991–1992). Несмотря на то, что указанный в ней тираж ровнялся огромной цифре в 10 тысяч экземпляров, сегодня брошюра является библиографической редкостью. Многие (хотя далеко не все), высказанные в этой работе идеи не потеряли актуальности и сегодня. Брошюра содержит довольно смелые для своего времени тезисы, требующие, в свете опыта последней четверти века, нового осмысления. В качестве авторов указаны уже забытые фантомные организации, но можно предположить, что основная часть текста принадлежит перу Алана Резоевича Чочиева, одной из самых противоречивых фигур современной осетинской истории. Цикл статьей, посвященных данной брошюре, будет разделен в соответствии с рассматриваемыми темами. В этой статье будет рассмотрен исторический контекст борьбы осетин за свою свободу от Грузии:
«Политический, юридический и исторический нонсенс объявился на арене с распадом Российской империи, когда Родина руководителей Осетинского посольства была молча отторжена от России. Большевики-ленинцы грузинской национальности и тогда были главными советчиками „гегемонов“ в кавказской политике: орудуя ножницами „революционной целесообразности“, они кроили себе малую империю из лоскутков Великой. Кроили с кровью — осетинской, абхазской, депортацией народов и пр., превращая нонсенс в трагедию семидесятилетнего геноцида».
Имеется в виду т.н. «Московский договор» от 7 мая 1920 года между Советской Россией и меньшевистской Грузией. По этому договору РСФСР признавала независимость Грузии в обмен на нейтралитет последней. Осетии же была уготована участь быть разделенной, причем граница Грузии проходила гораздо севернее нынешней. Она, по мысли авторов, должна была пройти «по северной границе бывших губерний Черноморской, Кутаисской», что значит, что Грузии должен быть отойти Наро-Мамисонский (родина Коста Хетагурова) участок осетинской территории.
«Меморандум генерала И. Одишелидзе» конкретизирует претензии Грузии на Северном Кавказе: «граница должна идти на юго-восток [устья реки Мехадыри, на Черноморском побережье] по Главному Кавказскому хребту до горы Адай-хох», далее «от горы Адай-хох граница должна идти по отрогу Главного хребта, ограничивающего ущелье речки Цей с севера до пересечения р. Ардон у д. Нузал, откуда, по ближайшему горному отрогу должна направиться на гору Архон и далее по Главному Кавказскому хребту до горы Казбек», «все верхнее течение р. Ардон, с д. Зарамаг в центре, остается в пределах Грузии». Иначе говоря, грузины претендовали практически на всю горную Осетию: Нузал, Цей, Зарамаг и т. д. Последний примечателен тем, что это родина Зураба Магкаева — главы Осетинского посольства, благодаря которому состоялось присоединение Осетии к России.
Дарьял также предполагалось оккупировать: «отличная, по природным условиям, оборона Дарьяльского ущелья между грузинской дер. Ларс и „Замком царицы Тамары“ будет сведена на нет, если дорога Н. и В. Озми — Магучкал — Тахтарты — Дарьяльское укрепление, обходящая нашу Дарьяльскую позицию справа и с тыла, не будет в наших руках». Генерал прекрасно понимал, что нужно Грузии: «Это наше право [на занятие горной Осетии] подтверждается и внимательным взглядом на этнографическую карту Кавказа: если мы своевременно не отделим прочным занятием Кассарского ущелья северных осетин от южных, то оба эти племени, хотя и исповедующие разные религии (?) и говорящие на разных наречиях, сольются скоро в очень мощный этнографический клин и легко разорвут тот узкий этнографический перешеек, который пока еще соединяет западных и восточных грузин».
Стоит отметить, что Грузия претендовала и на отдельные территории Ингушетии и Чечни. Джейраховское укрепление «должно быть в наших руках» — писал Одишелидзе, и это же и относилось к территориям «по левому берегу р. Кистинки вверх до дер. Ляжги, а от нее на юг, по хребту, обозначенному высотами 8383, 9975 и 12075 (гора Мальчочкорт в Главн. Кавк. хребте)».
Чочиев задает абсолютно справедливый вопрос:
«Но кто объяснит осетинам, почему нагорная территория их Родины шириной в 130 км, где не живет ни один грузин и ни один русский, должна делиться пополам границей России и Грузии? Каковы правовые, исторические, политические или какие-то иные основания раздела Осетии такой границей! Кавказский хребет тому не причина, он никогда не был „естественной границей“, в том числе и в советское время, когда был осуществлен сталинско-бериевский акт передачи Казбекского района на Северном Кавказе в состав Грузии».
Известный тезис грузинском пропаганды о том, что «Кавказский хребет — это „естественная северная граница“ Грузии» не подтверждается грузинской же практикой. В составе Грузии находится ныне практически полностью очищенные от осетинского населения территории находящиеся на северном склоне Кавказского хребта. Например, с. Коб — родина Васо Абаева и Героя Советского Союза Сергея Коблова. Не вспоминали грузины о «естественной границе» ни когда пытались захватить г. Сочи (1918–1919), пока Россия горела в пожаре Гражданской войны, ни когда показывали на Парижской мирной конференции карты с северо-кавказскими землями, которые хотят они получить, ни при Сталине, когда эти земли (и даже сверх того) были, наконец получены. Именно при Сталине был отобран в пользу грузин столь вожделенный ими Ларс, и возвращенный только после его смерти.
«Проблема в том, что большинство осетин не знают и сейчас главного: российские и грузинские большевики создали и использовали осетинскую проблему для дискредитации грузинских меньшевиков, возглавлявших нарождавшуюся Грузию, в глазах кавказских народов. В результате совершенно безвинный, напомнивший о своих правах осетинский народ сделали жертвой геноцида, чтобы получить еще одно основание для вторжения в Грузию и расправы с меньшевиками. Многие осетины до сих пор не поняли, что российские и грузинские большевики создали кровавую ситуацию, чтобы вторжение выглядело спасением „бедных людей“ от насилия грузинских меньшевиков. Ход блестяще оправдывался: в Осетии еще и сейчас есть поклонники красных „спасителей“».
Теперь уже трудно сказать насколько лидеры осетинских повстанцев отдавали себе отчет в том, что осетины были лишь расходным материалом в разборках грузин разной степени красноты. Судя по воспоминаниям Мате Санакоева, кое-что они все-таки поняли, но сами не верили до конца в очевидное: «Большевики спровоцировали восстание, изначально обреченное на поражение, а потом, открестившись от него, наблюдали как меньшевики сжигают Южную Осетию дотла». Осетины были наивны, и за эту наивность платили реками крови.
«…юридическая ответственность за расчленение осетин в 1920 г. лежит на российских большевиках. А расчленение на две автономии, производившееся с 1922 г. на совести также грузинских большевиков. И те и другие ощущали ответственность за это только в первое время, до 1925—1927 гг., когда еще на самом высоком уровне всерьез обсуждались вопросы восстановления единства северной и южной Осетии. Но с укреплением позиции Сталина, а затем и Берия, этот вопрос был решен расстрелами и репрессиями лучших сынов Осетии».
Как не трудно догадаться, когда Сталин и Берия укрепились во власти, лидеры осетинских повстанцев были уничтожены, а Южная Осетия получила феноменальную даже по сталинским меркам волну чисток.
Автор: Батраз Сидамон
Вернуться назад