 Президент Южной Осетии утверждает, что советники и инструкторы из «влиятельных западных держав» отрабатывают с грузинскими военными варианты захвата Цхинвала. «Если не будет другого выхода», президент обратится за помощью к России.
— Весьма высоки шансы, что после 10 декабря Косово провозгласит независимость и будет признано США и большинством стран Евросоюза. Увеличивает ли это шансы на признание независимости Южной Осетии?
— Статус Южной Осетии, равно как и Абхазии, со статусом Косово никак не связан. Сегодняшнее Косово — это продукт агрессии НАТО против Сербии и военного развала государства, а Южная Осетия — продукт демократического развития. Косовские албанцы сами начали войну против Сербии и начали истреблять сербов, а мы ни на кого не нападали и никого не истребляли. В 1989 году мы обратились к руководству Грузии с просьбой всего лишь повысить статус Южной Осетии — чтобы она из автономной области (ЮОАО) стала автономной республикой в составе Грузии. Но грузинская сторона отказалась, более того, вообще ликвидировала Юго-Осетинскую автономию. Против нашего народа организовали геноцид, было уничтожено 111 осетинских сел.
На Западе говорят, что грузины боролись с сепаратизмом. А в чем тогда перед «демократическими» властями Грузии провинились ее граждане-осетины, которые проживали вне ЮОАО — в Кахетии и Гуджаретском ущелье? Ведь оттуда было больше всего беженцев, 100 с лишним тысяч человек. Вот этот вопрос хочу адресовать правозащитным организациям.
— Значительную часть территории Южной Осетии составляют грузинские анклавы, которые вам не подконтрольны. Теоретически, согласны ли вы на такой вариант: международное сообщество признает независимость РЮО, но анклавы остаются в составе Грузии?
— С таким вариантом мы бы не согласились. Эти территории мы считаем временно оккупированными грузинской стороной. Давайте будем откровенны. У нас была возможность провести зачистку этих территорий — и в 1992-м, и в 2004 году. Однако мы этого не сделали, потому что там живут наши граждане грузинской национальности. Мы понимаем, что они стали жертвами непродуманной политики, проводимой Тбилиси.
Сегодня практически на всех стройках Цхинвала работают грузины, в том числе из этих оккупированных анклавов. Их никто не притесняет по национальному признаку. И они не только здесь получают больше, чем у себя, но еще домой забирают хлеб из Цхинвала, потому что у нас он стоит 8 рублей, а у них — 20 рублей в пересчете. На подконтрольной нам территории действуют 3 грузинские школы на полном государственном обеспечении. И мы наших грузин не заставляем изучать осетинский язык, только по желанию. Это притом, что в Грузии осетинские национальные школы вообще закрываются.
Еще одна деталь. Растет число граждан Грузии, которые просят политического убежища в РЮО. На сегодня их более 100 человек. Недавний пример — целая грузинская семья из анклава. Их 11-летнего мальчика Гено Петриашвили похитили, вывезли в сопредельный район Грузии и держали в яме, чтобы склонить его отца, авторитетного человека, к сотрудничеству с МГБ Грузии. А отец обратился ко мне за помощью. Я отдал приказ силами госохраны РЮО и нашего спецназа провести операцию на территории Грузии. И мы сына отцу вернули.
— Грузинские оппозиционеры, например Игорь Гиоргадзе, считают, что в случае смены власти в Тбилиси Южная Осетия могла бы вернуться в Грузию. Каково ваше мнение?
— Вопрос о вхождении в состав Грузии, даже в составе какой-то федерации или конфедерации, для нас на повестке дня не стоит. Такой вариант не является гарантией безопасности малочисленного осетинского народа. История доказала, что сосуществовать с Грузией для нас очень вредно. Мы подверглись двум геноцидам — в 1920-м и в 1989—1992 годах. Не говоря уже о культурном геноциде, когда нас заставляли разговаривать на грузинском языке и насильно перевели нашу письменность на грузинский алфавит. Какие бы силы ни взяли верх в Тбилиси — мы будем выступать лишь за цивилизованный и справедливый бракоразводный процесс с Грузией.
— Потом Южная Осетия вступит в состав России?
— Де-юре мы никогда и не выходили из состава России. Мы даже обращались в связи с этим в Конституционный суд РФ. В 1774 году представители единой Осетии добровольно вошли в состав Российской империи. Из десяти послов, которые были делегированы осетинскими обществами, шестеро прибыли с южного склона Кавказского хребта, то есть с нынешней территории Южной Осетии. Наши предки дали слово, и мы ему не изменим.
— А чем это обернется для вас лично? Вы хотели бы стать 90-м российским губернатором?
— У меня цель жизни — служить своему народу, и я готов служить и простым гражданином. Президентство для меня не самое главное.
Первый этап на нашем пути — это, конечно же, независимость нашего государства. Второй этап — если так народ решит — объединение Осетии. Главное, чтобы мои дети и их сверстники, с которыми они сейчас учатся здесь, в Цхинвале, жили в единой Осетии. С президентом Кокойты или без — это уже значения не имеет. У меня нет никаких амбиций по поводу того, чтобы возглавить единую Осетию. В тот момент, когда объединение реально случится, я уйду из большой политики.
— Абхазы между тем от идеи объединения с Россией отказались. Они хотят быть независимым государством. В чем разница между вами?
— То, что решают наши братья в Абхазии, это сугубо их право. И никто не может их лишить этого права. То есть выбор за абхазским народом. А я знаю мнение своего народа и отвечаю за свой народ.
— Грузия демонстрирует самые высокие в мире темпы роста военного бюджета. Что вы как главнокомандующий можете этому противопоставить?
— Для обороны нашей республики у нас хватает средств. И достаточно хорошо подготовленные вооруженные силы. Кстати, это подтвердил недавно и опальный экс-министр обороны Грузии Ираклий Окруашвили, который признал как военный специалист, что с Южной Осетией нельзя разговаривать на языке оружия.
— Если вторжение грузинских сил в Южную Осетию все же произойдет, вы намерены обратиться к России за помощью?
— Мы прежде всего рассчитываем на свои силы. В то же время мы знаем сегодня позицию многих северокавказских народов, которые в любой момент готовы прийти на помощь Южной Осетии. Мы знаем настрой казачества России. Конечно, мы будем защищать свою родину, свою республику и, если не будет другого выхода, обратимся за помощью. Тем более что здесь уже 95% людей — граждане России.
Грузия планирует свою агрессию не просто с молчаливого согласия влиятельных западных держав. Их советники конкретно готовят Грузию к таким действиям. Мы прекрасно знаем, где расположен макет города Цхинвала, кто инструкторы и как они проводят занятия, в том числе по диверсионной деятельности. Мы опасаемся, что ноябрь—декабрь этого года будут очень напряженными. С учетом того, что сейчас идут консультации по Косово и что в самой Грузии нагнетается политическая напряженность.
В случае агрессии главной мишенью, конечно же, будет президент Южной Осетии. Это прекрасно понимают и в моей семье, об этом знают мои дети. Но все они вместе со мной избрали эту судьбу и готовы разделить ее.
Эдуард Джабеевич Кокойты (Кокоев) родился в г. Цхинвале в 1964 году. В 1980 году стал чемпионом Грузии по вольной борьбе. В 1990—1991 годах — первый секретарь Цхинвальского горкома ВЛКСМ, депутат парламента РЮО первого созыва. В 1991—1992 годах вместе с верными ему людьми входил в группу полевого командира Григория Кочиева и участвовал в боевых действиях.
Почти все 1990-е годы Кокойты занимался бизнесом в Москве. В 1997—2000 годах — торгпред РЮО в РФ. В 2001 году при активной поддержке авторитетных югоосетинских предпринимателей Джамбулата и Ибрагима Тедеевых он выставил свою кандидатуру против действующего президента РЮО Людвига Чибирова и выиграл во втором туре, набрав 53% голосов избирателей. В 2006 году переизбран на новый пятилетний срок с 98% голосов. Формальной политической оппозиции Кокойты в настоящее время в РЮО не существует.
В сентябре 2004 года Кокойты вместе с группой бойцов своей охраны прибыл в Беслан и 3 сентября принял участие в эвакуации детей из школы №1 — по его словам, «еще и потому, что видел некомпетентные действия тех, кто обязан был делать это по своим служебным обязанностям». Двое его охранников в тот день получили ранения.
Эдуард Кокойты женат, у него трое сыновей.
Дмитрий Старостин |
