Бог всемогущий, дарящий, карающий,
Жизнь и дающий и отбирающий.
Ныне призвал во владенья свои
Мужа достойного, мужа хорошего.
Вот он лежит у могилы глубокой —
Путник, готовый к дороге далекой,
Той, откуда не возвращаются,
Перед которой навеки прощаются.
Путник, да будет по милости бога
Легкой нелегкая эта дорога
В царство мертвых, в загробное царство,
В царство, где все мы когда-нибудь встретимся.
Все приготовлено здесь для покойного,
Только коня не нашли мы достойного,
Долго искали мы, много скакали мы,
Многих коней, увидав, отвергали мы.
Снова искали мы, снова и снова
И прискакали на шелковый луг,
Где в табуне у Георга святого
Трех жеребцов мы увидели вдруг.
Первый из них седоку не давался,
Бился ногами другой и кусался,
Третий,— сейчас он оседланный ждет,—
В царство усопших тебя повезет.
Долго, о путник, будешь скакать
Ты по дорогам, что наших суровей,
В том царстве случится тебе увидать
Чету, накрытую шкурой воловьей.
Лежат, повернувшись друг к другу спиною
Недобрый муж с недоброй женою.
Шкуру тянут они, ругаются,
Да не укроются, как ни стараются.
Споры и брань продолжаются их
В царстве мертвых, как в царстве живых.
Пройди. Что тебе их раздоры и горе.
С другою четою ты встретишься вскоре.
Спят эти двое, довольны и сыты,
Заячьей шкурой оба укрыты.
И широка она им и длинна.
Спят, обнимаются муж и жена.
Заячья шкура воловьей не шире,
Но на земле, где вражда в изобилье,
Жили они и в согласье, и мире,
Друг друга любили и господа чтили.
Дальше пойдешь ты своею дорогой,
Встретишься с женщиною убогой.
Шьет она, шьет, покоя не знает,—
Земные дары она латает.
Ее иголка с кол толщиною.
Наперсток с папаху величиною.
Пот с нее льется ручьем бесконечно.
Шьет да не шьется, и так будет вечно.
Она была плохою женой,
Она грешила в жизни земной.
Грешила, шила в жизни земной
Мужу чужому мелко и тщательно,
А дома законному — не старательно.
Путник, не слушай ее и не трогай,
Иди потихоньку своею дорогой.
Увидишь женщину, что весной
Сто грядок вскопала, полола все лето,
А снимает меньше, чем с грядки одной,
Ты спросишь, за что наказание это?
За то, что она друзей не имела,
Жизнь прожила, никого не жалела,
Была она зла, сироты не приветила,
Рядом соседской нужды не заметила.
Потом ты увидишь другую жену,
Такого ж сложенья, такого же роста.
Она взрыхляет грядку одну,
А собирает с нее, как со ста.
Она была на земле добра,
Ни для кого не жалела добра.
Пройди и увидишь невдалеке —
Стоит над корытом старуха в муке.
И, ночью, и днем она через сито
Муку просевает, да пусто корыто.
Наверно, ты спросишь: «Кто же она?»
Это мельникова жена.
При жизни она бедняков обирала,
Муку из мешков у них воровала.
Не слушай старуху — слова ее ложь.
Пройди, видишь куча — угля сто нош.
Те угли дымятся и ночью, и днем.
Два мужа томятся, палимы огнем.
Бедняги страдают, ты слышишь их стоны,—
Водой обливают их верные жены.
Грешили мужи эти, женщин чужих
Любили при жизни сильней, чем своих.
Грешили, кичились богатством и лгали.
Пройди, не сочувствуй теперь их печали.
Пройди, и в траве ты увидишь быка,
Жующего бороду старика.
За что так жестоко карают его?
За то, что на пашне при жизни когда-то
До сыта кормил он быка своего,
Соседскому корму давал маловато.
Не медли, о путник, ты в этом аду.
Ты дальше увидишь сидящих на льду.
В том месте, где вечно и холод, и вьюга,
Мужчины сосульками бреют друг друга.
Пройди мимо них. Эти грешные люди —
Земное проклятье — неправые судьи.
Мздоимцы, всех смертных судившие так:
Богатый невинен, виновен бедняк.
Пройди мимо них, чтоб увидеть других
Мужей, что на скамьях сидят золотых
В одеждах серебряных.
Кто эти люди?
Мужи досточтимые — правые судьи.
По правде они и по совести жили,
По совести грешных судили-рядили.
Был тот, кто виновен, для них виноват,
Хоть был он богат или не был богат.
Ты, путник, был честен, не жаден, не зол.
Помедли теперь, ты до места дошел,
Где быстрые реки и кущи стеною,
Все то, что зовется райской страною.
Да будешь ты, уходящий сегодня,
Страны этой житель по воле господней.
Да будет блаженство твое бесконечное!
Вечное царство тебе, вечное!
Могила твоя глубока и светла.
Одежда твоя легка и бела.
Да будет тебе в одеянии этом
И жарко зимою, и холодно летом.
Да будешь ты в сытости и в тепле,
Пусть добрый твой дух гостит на земле.
Коня оставляем тебе мы в подмогу.
Пусть он облегчает твою дорогу
К господу богу.
Примечание:
Осетинское народное творчество. Хрестоматия. Дзауджикау, 1949, стр. 47—54.
Обряд посвящения коня умершему восходит к глубокой древности. Тогда предки осетин не ограничивались словесным посвящением коня и отдельными обрядовыми действиями. Они умерщвляли лошадь и погребали ее с покойным, чтобы лошадь сопровождала его и в новой юдоли. С течением времени обряд погребения коня сменился просто посвящением коня умершему. На кладбище у могилы умершего подводят к гробу коня, и один из стариков, чаще всего сказитель начинает произносить речь, в которой рисует путь покойного в загробное царство. Сюжет посвящения коня — изображение картин загробного мира— был удобен для отражения в нем злободневных вопросов жизни. Изображение картин загробного мира имеется и в осетинском нартском эпосе («Путешествие Сослана в царство мертвых»). Этот сюжет встречается, как известно, в мировой литературе («Божественная комедия» Данте, «Хождение богородицы по мукам»). Текст посвящения коня и описание этого обряда имеется у А. М. Шегрена («Маяк», 1843, Т. VII, материалы); в кн: Осетинские тексты. Собраны Дан. Чонкадзе и Вас. Цораевым. Изд. акад. Шифнера (Приложение к т. XIV. Зап. имп. Акад. наук, № 4, Спб., 1868); у В. Ф. Миллера (Осетинские этюды, ч. 1, Учен. зап. имп. Моск. университета, 1881); Черты старины в сказаньях и быте осетин (ж. Мин. просвещения, 1882, VIII); у Б. Гатиева (Суеверия и предрассудки у осетин. Сборник сведений о кавк. горцах, IX, отд. III, Тифлис, 1876); у "С. Г. Курганова (Ночь мертвых в Осетии. Изв. Кавк. отд. Ирго, т. 23,№ 1, Тифлис, 1915); в очерке Коста Хетагурова «Особа». (Коста Хетагуров, Собр. соч. в 3 томах, т. 3, Изд. Акад. наук СССР, 1951).
На основе «Посвящения коня» Коста Хетагуровым создано стихотворение «На кладбище».
Источник:
Песни далеких лет. Переводы Наума Гребнева. — Осетинская народная поэзия. Изд. второе, дополненное, Орджоникидзе, Ир, 1974.
при использовании материалов сайта, гиперссылка обязательна |
