После двухлетнего отсутствия я снова вернулся к берегам родного Терека. Вечно юная природа сияла своей обычной красотой. Титаны-горы, покрытые вечными снегами, стояли величаво, по-прежнему чаруя взоры, привыкшие к ним с колыбели. Грозный Терек по-прежнему бешено мчался, катя своп мутные волны в объятия родного Каспия!... Да, природа-мать осталась неизменной, но в жизни родного края произошли важные перемены. На то ведь и разумная жизнь, чтобы вечно видоизменяться, постоянно выливаться в новые формы в поступательном своем движении.
Пришлось встретить важные перемены в администрации, распространение целого ряда полезных указаний на нашу область с целью основать истинный фундамент гражданской жизни—мир и тишину в нашей окраине, столь щедро наделенной дарами природы. Но больше всего меня порадовало то обстоятельство, что в сельских правлениях вместо прежних неурядиц и хищений, наконец стал заметен образцовый порядок, ибо деятельность старшин, выбираемых в настоящее время из людей достойных и любимых народом, делалась плодотворнее, а главное честнее.
Всякий развитой туземец, конечно, радуется всему этому. Со своей стороны и малочисленная интеллигенция, которую столь голословно обвиняют некоторые в политиканстве, но вполне основательно в бездельничанье, могла бы принести видную пользу, затрагивая в местной печати некоторые вопросы из лизни своих земляков. Одним из таких вопросов, побудивших пеня взяться за настоящую статью, является вопрос о калыме (плата за невесту). О нем много говорилось и писалось прежде, а в настоящее время все осетины особенно заинтересованы в его ограничении и даже совершенном ограничении.
Прежде всего необходимо коснуться того, каков был калым в былые годы, а каким он является в настоящее время. Не будем рыться в седой глубине веков, а заглянем в не столь отдаленное время прошлого осетин. Из рассказов старожилов, этих живых летописей своего народа, из записанных разновременно в нынешнем столетии обычаев, существовавших и живущих отчасти доселе в жизни осетин, видно, что и калым значительно видоизменился, подобно многим другим обычаям. Старики говорят следующее: калым уплачивали прежде либо вещами, либо скотом. Оружие, единственная опора в прежнее безначальное время, ценилось очень высоко и его охотно брали в уплату калыма. Были клинки, ружья и кольчуги ценою в 100 и более рублей. Весьма дорого ценились и большие медные котлы, гордость и украшение зажиточного дома в прежнее время, ими тоже уплачивали калым. Но главную роль при уплате играл скот, ибо все в прежнее время за неимением денег оценивались на скот, который, как известно, заменяет деньги у народов, живущих одним натуральным хозяйством. Скота у осетин всегда было много, а потому и уплата калыма была делом необременительным.
Что же говорится о калыме в сборниках обычаев осетин? В ценном труде уважаемого проф. Леонтовича «Адаты Кавказских горцев» — помещены все сборники обычаев, записанных в нынешнем столетии. В сборниках 1836, 1844 и 1849 гг. калым везде оценивается на вещи и скот, но в сборниках 50-х и 60-х годов на первый план выступают деньги. Такой перемене не будет удивляться тот, кто вспомнит, что к середине 60-х г. грозный Кавказ, после беспримерной войны был покорен от моря до моря. Совершилось приобщение богатоодаренного края к общегражданской жизни нашей великой империи. Вся хозяйственная жизнь туземцев потекла по другому руслу — и деньги в жизни туземцев стали играть великую роль.
Судя по результатам, достигнутым осетинами за эти последние 30 лет, можно во всяком случае сказать, что они за все это время следовали по пути прогресса. Бывшие недавно еще жалкие плетеные хутора преобразились во многих местностях в красивые селения, утопающие в фруктовых садах, в селениях возникли повсюду городские дома, мужские и даже женские школы, церкви, мечети. Грабежи и воровство, единственные способы добывания богатства и известности в недавнее время, уже клеймятся позором самим народом и отходят в область предания, как отголоски невозвратного прошлого.
Старые обычаи народа под могучим влиянием просвещения и жизнерадостной религии Христа уступают дорогу мощно надвигающимся более разумным началам жизни. Казалось бы, что при всех этих условиях калым, как аморальное явление культурной жизни, должен был бы давно исчезнуть. Но вышло совсем противоположное! Калым, уплачиваемый исключительно деньгами, лег тяжелым ярмом на население, ибо цена за невесту достигла 500 рублей.
Лучшие представители осетин уже давно обратили свое внимание на искоренение целого ряда разорительных обычаев, к числу которых относится и калым. Я позволю себе привести здесь мысли одного из первых по времени начальников Владикавказского округа, помещенные в циркуляр 1859 года. Он говорит следующее: «Будучи одноземец ваш и зная хорошо все ваши народные обычаи, я нахожу их несоответствующими духу настоящего времени, очевидно для вас же обременительными я разоряющими домашнее благосостояние, также поддерживающими вражду, вместо доброго и Богом любимого согласия, как самого основного начала благоденствия народов, верующих единому богу». Таким вредным обычаем является в настоящее время калым, вредное значение которого мы изложим ныне.
Старания тогдашней окружной администрации дали благие результаты — осетины бросили много разорительных и вредных обычаев, перечисление которых вывело бы нас из рамок настоящего письма. Что же касается калыма, то он иногда уменьшался в размере, иногда же опять увеличивался, смотря потому, обращала ли местная администрация свое внимание на его ограничение или нет. Несколько раз и после циркуляра 1859 г. составлялись приговоры всенародно и отдельными обществами об ограничении калыма, но дело никогда не доводилось до конца, забывалось, и калым снова возвышался до весьма большой цифры.
Вред этого обычая, вполне сознанный в настоящее время всем народом, заключается в следующем. Калым не соответствует современному экономическому положению народа, ибо но цене (от 250—500 и более руб.), он страшно обременяет население и ведет открыто к разорению сельского хозяйства, этого единственного источника существования и выполнения народом всех возложенных на него повинностей и налогов.
В тот решительный момент, когда перед молодыми людьми должны бы возникать картины семейной жизни, имеющие так много отрады и красоты, когда любовь могла бы обещать душе их сильные чувства, — в эту минуту перед ними встает грозная И непреодолимая преграда — калым. Преграда эта устраняется Только чаще всего насилием, похищением, бегством из родного Дома и т. д.
А все это влечет к самым ужасным зачастую последствиям в жизни осетин: к мести, убийствам, дракам, не говоря уже о суде, ссылке и т. д.
Далее, калым ведет к развращению нравов, ибо вызывает Противозаконное сожительство, тайное детоубийство, молодежь Подбивается к воровству, чтобы наворованным добром купить себе подругу жизни.
Наконец, если закон и здравый смысл требуют, чтобы между врачующимися было согласие на вступление в супружеский союз, то при способе добывания себе подруги жизни калымом происходит открытая продажа девушек, часто без их ведома, против желания, что, конечно, влечет за собою самые печальные последствия для брака, этого наиболее священного учреждения жизни, из которого закон делает основание семьи, фундамент самого государства.
Сплошь и рядом приходится встречаться с такими явлениями, порождаемыми высоким калымом. Ждут иногда жених и невеста лет десять, когда наконец судьба сжалится над ними и даст им возможность соединиться брачными узами. Вообразите себе, какова должна быть любовь горяча, чтобы не охладеть за это время? А претерпеваемые все время невестою муки!.. Ничего ведь не остается, как предать себя тщетной борьбе, где силы гибнут, сердце вянет, красота исчезает. Спасение только в самоубийстве, бегстве против воли родителей из родного дома за другим, если жених сам уж разлюбил и ищет руки другой... Все это омывается потоками слез, а часто и брызгами этой молодой крови.
Кто же может в настоящее время помочь народу освободиться раз и навсегда от этого позорного ярма?
Газ. «Терские ведомости», 1894, № 94. |
