…Откуда в нем, в мальчишке из Ольгинского, который в первый раз взял в руки осетинскую гармошку, когда ему было всего-то три года от роду, проросла такая неистовая тяга к музыке, терялись в догадках даже близкие. «Наверное, все от Бога. Бог всем распоряжается. Он один знает, кому что надо давать», – улыбалась, бывало, когда ее об этом спрашивали, Зарета Гусалова-Газданова – мама Булата Газданова. «Мегазвезды» и живой легенды осетинского музыкального фолка, народного артиста России, композитора, дирижера, блистательного музыкального педагога, лауреата Госпремии имени Коста и национальной премии «Яблоко нартов». Человека, для которого музыка – не просто профессия и даже не просто смысл жизни. Это то, чему отдано сердце – до дна, до капли, без остатка…
Метчик – это осевой инструмент, который необходим для нарезания внутренней резьбы в предварительно подготовленное отверстие. Резьба походит на спираль, она является основным элементом резьбового соединения. При нарезании резьбы часто используют комплекты из двух или трех метчиков - чернового, получернового и чистового.
…55 лет – две юбилейные «пятерки». Именно столько исполняется сегодня нашему земляку – именитому российскому артисту балета, балетмейстеру и хореографу, заслуженному артисту РФ Махару Вазиеву. Осетину, который 13 лет возглавлял балетную труппу Маринки, семь лет – труппу прославленного миланского театра «La Scala», а сегодня руководит в Москве в качестве директора балетной труппой Большого театра. А еще среди его наград и регалий – премия «Душа танца», присужденная ему в свое время в номинации с очень говорящим названием «Рыцарь балета».
Давно театральная постановка не вызывала в нашей республике такого резонанса как спектакль Дигорского театра по пьесе Жана Ануя «Медея». Мнения по поводу спектакля разноречивы, что в любом случае свидетельствует о его неоднозначном восприятии. Бывает ли искусство однозначным? Сомнительно. «СО» решила предоставить право слова журналисту из Санкт-Петербурга Ольге Штраус. Она работает собственным корреспондентом «Российской газеты» в Санкт-Петербурге и является частым гостем на театральных премьерах культурной столицы. Кстати, вскоре Дигорский театр туда и должен отправиться с тем чтобы представить на сцене Эрмитажного театра свою новую постановку.
Лето набирает обороты – и владикавказский театральный сезон-2015–2016 уже почти вырулил на финишную прямую. Практически во всех наших «храмах Мельпомены» – кроме Республиканского ТЮЗа «Саби». У него сейчас, наоборот, горячая пора: начались каникулы, и труппа театра активно дает спектакли перед маленькими зрителями из пришкольных детских лагерей отдыха. И на стационаре, и на выездах. Так что завершится здесь сезон только через месяц, 15 июля. А параллельно в ТЮЗе вовсю работают над новой детской кукольной сказкой, которую ставит на его сцене одна из ведущих актрис «Саби» – народная артистка РСО–А Зара Плиева.
Град, обрушившийся в воскресенье на Владикавказ и его окрестности, натворил немало бед и на объектах, подведомственных Министерству культуры республики, о чем уже сообщала «СО». Разбитые оконные стекла, поврежденные кровли зданий, подтопленные подвалы, залитая потоками дождевой воды оргтехника в кабинетах, изрешеченные служебные машины, принадлежащие ряду наших очагов культуры, – ущерб учреждениям системы Минкульта РСО–А и их имуществу, размеры которого сейчас уточняются, нанесен стихией, увы, солидный. Среди пострадавших объектов из этого списка и один из двух филиалов Национального музея РСО–А, расположенных в Алагирском районе: Музей защитников Суарского ущелья в селении Майрамадаг.
В современном языкознании явления языкового сходства объясняются тремя способами: с точки зрения генетической (когда сходство языков объясняется общностью их происхождения), ареальной (когда оно объясняется контактами соответствующих языков) и типологической (когда сходство языков объясняется существованием неких универсальных закономерностей или универсалий. Под языковыми универсалиями, как известно, понимаются закономерности, общие для всех языков или для их абсолютного большинства. В последние годы вопрос о языковых универсалиях стал одной из актуальных проблем в языкознании. Большое значение в решении этой проблемы придается сопоставительному изучению языков, которое позволяет выявить аналогии и различия в формах и функционировании языков, а также выявить языковые универсалии. Языки можно сопоставлять с разных сторон, например, на основе систем числительных, средств для выражения сравнения, побуждения к действию, отрицания и т. д., О возможности изучения категории отрицания как языковой универсалии говорит У. Вейнрейх. Структурное тождество отдельных сторон двух (или более) языков может являться, по мнению некоторых лингвистов, следствием как исконной единой модели для всей группы родственных языков, так и следствием вторичного, позднейшего схождения родственных и неродственных языков в силу действия внутрисистемных и экстралингвистических факторов.
…Одну из деревянных резных чаш его работы Президент Республики Южная Осетия Леонид Тибилов преподнес в подарок Президенту России Владимиру Путину, когда впервые встретился с ним в Кремле, и глава российского государства остался этим подарком, как потом передали мастеру, по-настоящему впечатлен. Его резьба по дереву не раз выставлялась в Цхинвале и Владикавказе, в столицах соседних республик СКФО, в Санкт-Петербурге и в Москве. А сам он, художник-прикладник и скульптор Андрей Касабиев, профессионально занимающийся ею вот уже около двадцати лет, твердо убежден: «Дерево – материал очень теплый. И холодных рук оно не любит. Чтобы оно под твоими руками ожило, задышало, отозвалось тебе, в работу надо вложить душу. Иначе – никак…»
В недавнем исследовании сказаний о божестве Уастырджи, явившемся трём братьям, было показано, что они, как и их параллели у украинцев, македонцев и болгар, генетически восходят к скифским мифам о Таргитае и его трёх сыновьях, младший из которых, Колаксай, был вознаграждён, пройдя испытание . При рассмотрении этих фольклорных текстов принимался во внимание, прежде всего, мотив названного отца и трёх сыновей, подвергающихся проверке, между тем вне поля зрения остались мотивы убийства ребёнка для исцеления больного странника либо смерти ребёнка, которая не повлияла на радушие хозяев, с последующим воскрешением мёртвых детей в качестве награды от божества Уастырджи, а также процветшая яблоня. Между тем, эти мотивы представляют самостоятельный интерес в контексте осетинско-западноевропейских этнокультурных параллелей. В частности, известный украинский фольклорист Михайло Драгоманов обратил внимание на явно родственную болгарским, македонским и украинским преданиям и сказкам бретонскую легенду, записанную в двух вариантах. Отличаясь от восточно- и южнославянских, она, как можно заметить, всё же весьма близка в некоторых моментах осетинским фольклорным текстам. Мотив угощения странника телом ребёнка в бретонской легенде значительно изменён и вставлен в довольно сложную и запутанную фабулу. В одном, наиболее развитом варианте мать ребёнка, Туина, представлена прежде всего как девушка, которая страдает от мачехи и убегает с каким-то неизвестным мужчиной, который, услышав её плач, подговаривает её бежать с ним; оказывается, что неизвестный – предводитель разбойников и язычник, который не позволяет Туине крестить рождённого ею мальчика. Наконец Туина убегает от него к своему отцу, оставляет там мальчика, а сама идёт в Рим, исповедаться у папы.
Поэтическое название осетинского народного инструмента Syrdony fændyr «Сырдонова арфа» – указывает на героя, с которым эпическая традиция связывает его происхождение. Сырдон в эпосе осетин выступает как первый рапсод-kadæggænæg и создатель фандыра. По некоторым версиям, благодаря фандыру Сырдон и был принят в общество нартов. В частности, широко известно осетинское нартовское сказание о том, как Хамыц проник в его тайное подземное жилище и отомстил Сырдону за то, что тот похитил у него корову. В котёл, в котором варилось мясо коровы, Хамыц взамен побросал разрубленных им на куски сыновей Сырдона. Когда Сырдон пришёл домой, он начал вынимать из котла кости и с ужасом узнал о случившемся. Он сделал из плечевой кости (bazyg) сына арфу, натянул на неё двенадцать струн из волос своей матери либо жил своих сыновей и под звуки её запел, зарыдал о своём горе. Это сказание о гибели семьи Сырдона имеет параллели в сообщении Геродота о мести скифов мидийскому царю Киаксару: находившиеся при его дворе скифы в отместку за незаслуженное оскорбление разрубили на куски одного мидийского мальчика, обучавшегося у них стрельбе из лука, и подали такое блюдо к столу Киаксара в качестве охотничьей добычи. В центре внимания учёных оно оказалось, в основном, благодаря романтическим мотивам: «Скорбь возвышает и облагораживает даже злодеев, и мы видим, что в эту ужасную минуту Сирдон вырастает перед нами в яркую и трагическую фигуру, внушающую невольное уважение. Он делает арфу, натягивает на неё двенадцать струн и начинает в звуках изливать свое горе. Так впервые появляется у нартов двенадцатиструнная арфа. Музыка рождается из трагедии – такова, по-видимому, мысль, вложенная в этот замечательный эпизод».
Средневековые аланы не исчезли бесследно, а приняли участие в этногенезе не только осетин, но и других народов Евразии, в том числе тюркоязычных. Оседлый образ жизни этого этноса определил его место в социальной структуре этнополитических объединений средневековых кочевников: в большинстве случаев аланы занимали более низкую социальную ступень, чем тюрки. Однако, в зависимости от конкретных политических обстоятельств, аланы-асы были приближены к правящим кругам номадов-завоевателей, которые активно использовали военный и экономический потенциал аланов. Как известно, аланы были частью этнического массива улуса темника Ногая, вероятно, впоследствии растворившись в нем. Если углубиться в историческую этнографию осетин, являющихся потомками сармато-алан, и ногайцев, то у них найдется много сходного, особенно в общественном строе – в традициях обычного права, в правилах гостеприимства, в судопроизводстве, в религии и др. Например, некоторые религиозные представления и суеверия у ногайцев полностью совпадают с осетинскими. Так, ногайцы над могилой покойника ставили флаг. На такой же обычай у осетин в прошлом указывают источники. А удивительнее всего то, что ногайцы Северного Кавказа считали «своей обязанностью перед наступлением нового года сходить к урочищу Татартуп и поклониться духу гор». Известно, что Татартуп был глубоко почитаемым святилищем у осетин и под их влиянием ногайцы-степняки стали поклоняться горному духу на Татартупе. Последний являлся также местом «международной» торговли, где встречались представители горских народов, в том числе осетины, со своими товарами. Согласно священному обычаю, издавна существовавшему в Татартупе, всякий пришедший сюда пользовался правом убежища, он находился в безопасности. И, придя на Татартуп, где тогда пребывали ногайцы, осетины могли мирно встречаться с ними и совершать сделки. У ногайцев, как некогда у половцев, встречаем сказителей-певцов и двухструнные музыкальные инструменты – копии осетинского фандыра. Вполне естественно, что в фольклоре ногайцев встречаются заимствования от аланов, причем не только на Северном Кавказе, но и в Приазовье.
При анализе фольклора украинцев Среднего и Нижнего Поднепровья часто приходится сталкиваться с тем, что параллели, казалось бы, чисто украинским образам и сюжетам неожиданно отыскиваются в эпосе, легендах и сказках осетин. Так, например, украинская сказка, записанная Павлом Чубинским в селе Дудари Каневского уезда Киевской губернии, рассказывает, как трое братьев, у которых не было ни отца, ни матери, пошли наниматься. По дороге они встретили старого-престарого деда, который предложил им быть их приёмным отцом. Всех троих он женил. Старший брат загорелся желанием иметь волов и коров, средний – мельницу и пруд, а младший, женившийся на бедной девушке, пожелал, чтобы у него родил хлеб, тогда он бы и Бога не забывал и нищим помогал бы. Дед, который в действительности был Богом, пошел по миру, а через некоторое время решил проверить, хорошо ли они ведут себя с бедными. Он пришел к старшему брату, у которого стояли стога, риги, амбары, было много скота, и попросил у него милостыни. Тот отказал, а старый, отойдя, посмотрел на его дом и все добро – оно так и загорелось. Средний сын, который имел пруд и мельницу, тоже отказался дать муки, и его мельница так же сгорела. Старик пришел к младшему сыну, тот принял его в своем доме, жена дала переодеться. Узнав о том, что смертельную болезнь деда можно вылечить, только если испечь в печи ребёнка, она пошла и посоветовалась с мужем. Тот решил, что надо спасать жизнь человека даже такой ценой, и посоветовал ей сделать, как сказал старик. Жена развела огонь, посадила их ребёнка на сковороду и засунула в печь, но когда открыла, то ребёнок сидел внутри живой и невредимый и играл червонцами. Дед сказал, что это им так Бог дал за то, что они бедных не забывают.
Этнокультурные связи древних булгарских племён, их участие в этногенезе дунайских болгар, чувашей и казанских татар, пути расселения и многие другие вопросы остаются дискуссионными в современной науке. При этом активно обсуждается иранское влияние на булгар, возможный иранский, в частности сармато-аланский, субстрат у них, полиэтничность или же вообще их принадлежность к ираноязычным, а не тюркоязычным этносам. Осетинский нартовский эпос, формирование которого восходит ко временам сарматов и алан, поможет если не пролить свет на эти проблемы, то, во всяком случае, добавить аргументации и дать новую пищу для размышлений. Уже указывалось, что древнебулгарскому антропониму Органа (в греческой передаче Όργανάς) в осетинском эпосе соответствует имя обладающего большим войском врага нартов Арган-Аурген (Argan-Aurgen) или Агез-Биаурген (Agez-Biaurgen), а антропониму Умар (староболгарское Оумарь, греческое Οϋμαρος) – Umar, Womar в нартовском именослове. В одном сказании так величают великана, с которым враждуют нарты. Но есть и сказание, в котором Умар считается нартом, представителем их жреческого рода Алагата.
Идея герба производна из идеологии Нартиады: высшая сфера УÆЛÆ представляет мировой разум МОН самой чашей уацамонгæ. Сама чаша и есть воплощение идеи перехода от разума МОН к его информационному выражению – к вести УАЦ. Далее...
Опрос
Готовится публикация большого количества текстов народного творчества на осетинском языке - какой вариант размещения, на Ваш взгляд, лучший?
В современном языкознании явления языкового сходства объясняются тремя способами: с точки зрения генетической (когда сходство языков объясняется общностью их происхождения), ареальной (когда оно объясняется контактами соответствующих языков) и типологической (когда сходство языков объясняется существованием неких универсальных закономерностей или универсалий.
В недавнем исследовании сказаний о божестве Уастырджи, явившемся трём братьям, было показано, что они, как и их параллели у украинцев, македонцев и болгар, генетически восходят к скифским мифам о Таргитае и его трёх сыновьях, младший из которых, Колаксай, был вознаграждён, пройдя испытание . При рассмотрении этих фольклорных текстов принимался во внимание, прежде всего, мотив названного отца и трёх сыновей, подвергающихся проверке, между тем вне поля зрения остались мотивы убийства ребёнка для исцеления больного странника либо смерти ребёнка, которая не повлияла на радушие хозяев, с последующим воскрешением мёртвых детей в качестве награды от божества Уастырджи, а также процветшая яблоня. Между тем, эти мотивы представляют самостоятельный интерес в контексте осетинско-западноевропейских этнокультурных параллелей. В частности, известный украинский фольклорист Михайло Драгоманов обратил внимание на явно родственную болгарским, македонским и украинским преданиям и сказкам бретонскую легенду, записанную в двух вариантах. Отличаясь от восточно- и южнославянских, она, как можно заметить, всё же весьма близка в некоторых моментах осетинским фольклорным текстам.
Поэтическое название осетинского народного инструмента Syrdony fændyr «Сырдонова арфа» – указывает на героя, с которым эпическая традиция связывает его происхождение. Сырдон в эпосе осетин выступает как первый рапсод-kadæggænæg и создатель фандыра. По некоторым версиям, благодаря фандыру Сырдон и был принят в общество нартов. В частности, широко известно осетинское нартовское сказание о том, как Хамыц проник в его тайное подземное жилище и отомстил Сырдону за то, что тот похитил у него корову. В котёл, в котором варилось мясо коровы, Хамыц взамен побросал разрубленных им на куски сыновей Сырдона. Когда Сырдон пришёл домой, он начал вынимать из котла кости и с ужасом узнал о случившемся. Он сделал из плечевой кости (bazyg) сына арфу, натянул на неё двенадцать струн из волос своей матери либо жил своих сыновей и под звуки её запел, зарыдал о своём горе.
Средневековые аланы не исчезли бесследно, а приняли участие в этногенезе не только осетин, но и других народов Евразии, в том числе тюркоязычных. Оседлый образ жизни этого этноса определил его место в социальной структуре этнополитических объединений средневековых кочевников: в большинстве случаев аланы занимали более низкую социальную ступень, чем тюрки. Однако, в зависимости от конкретных политических обстоятельств, аланы-асы были приближены к правящим кругам номадов-завоевателей, которые активно использовали военный и экономический потенциал аланов. Как известно, аланы были частью этнического массива улуса темника Ногая, вероятно, впоследствии растворившись в нем.
При анализе фольклора украинцев Среднего и Нижнего Поднепровья часто приходится сталкиваться с тем, что параллели, казалось бы, чисто украинским образам и сюжетам неожиданно отыскиваются в эпосе, легендах и сказках осетин.
Этнокультурные связи древних булгарских племён, их участие в этногенезе дунайских болгар, чувашей и казанских татар, пути расселения и многие другие вопросы остаются дискуссионными в современной науке. При этом активно обсуждается иранское влияние на булгар, возможный иранский, в частности сармато-аланский, субстрат у них, полиэтничность или же вообще их принадлежность к ираноязычным, а не тюркоязычным этносам.
