поиск в интернете
расширенный поиск
Иу лæг – æфсад у, дыууæ – уæлахиз. Сделать стартовойНаписать письмо Добавить в избранное
 
Регистрация   Забыли пароль?
  Главная Библиотека Регистрация Добавить новость Новое на сайте Статистика Форум Контакты О сайте
 
  Навигация
Авторские статьи
Общество
Литература
Осетинские сказки
Музыка
Фото
Видео
  Книги
История Осетии
История Алан
Аристократия Алан
История Южной Осетии
Исторический атлас
Осетинский аул
Традиции и обычаи
Три Слезы Бога
Религиозное мировоззрение
Фамилии и имена
Песни далеких лет
Нарты-Арии
Ир-Ас-Аланское Единобожие
Ингушско-Осетинские
Ирон æгъдæуттæ
  Интересные материалы
Древность
Скифы
Сарматы
Аланы
Новая История
Современность
Личности
Гербы и Флаги
  Духовный мир
Святые места
Древние учения
Нартский эпос
Культура
Религия
Теософия и теология
  Строим РЮО 
Политика
Религия
Ир-асский язык
Образование
Искусство
Экономика
  Реклама
Banda Casino  
 
Уастырджи и Нарт Батраз в системе осетинской мифологии
Автор: 00mN1ck / 29 июня 2007 / Категория: Нартский эпос, Религия
Одним из самых популярных персонажей всех жанров устного народного творчества осетин является Уастырджи/Уасгерги. В мифологических представлениях осетин образ Уастырджи однозначно соотносится с военной функцией. С этим связывается его роль как покровителя мужчин и путников. Осетины воспринимали Уастырджи и как покровителя своих далеких предков.

Во всех сферах деятельности осетины обращаются за помощью к Уастырджи. По их представлениям, Уастырджи является посредником между Богом и людьми. Ему посвящено самое большое количество святилищ, которые разбросаны по всей Осетии, его именем названы такие известные святилища, как Реком, Дзвгъисы дзуар и др. Ежегодно в ноябре по всей Осетии широко и торжественно отмечается праздник Уастырджи – Джеужргоба. Ни одно осетинское застолье, ни одно доброе начинание осетина не обходится без обращения к Уастырджи с соответствующей, отвечающей случаю, просьбой. Имя Уастырджи в религиозно-мифологическом сознании осетин находится под запретом для женщин. Они называют его “лæгты дзуар”, что осмысляется как “покровитель мужчин”. Но, как нам представляется, “лæгты дзуар” несет в себе более объемную смысловую нагрузку, чем его сегодняшнее осмысление. Слово “лæг” в осетинском означает не только “мужчина”, но и “человек”.76 Поэтому, выражение “лæгты дзуар” правильнее переводить не как “покровитель мужчин”, а как “покровитель человека”.

В фольклоре осетин Уастырджи почти всегда изображается на чудном трехногом белом коне и в белой бурке. Он, считаясь покровителем всякого человека, в то же время является бичом воров, мошенников, клятвопреступников, убийц.

О популярности Уастырджи в осетинском пантеоне “зэдов” и “дауагов” говорится во многих сюжетах мифологических легенд. Наиболее наглядным примером в этом отношении можно представить легенду “Кто является у осетин самым почетным из святых” ("Чи у кадджындæр ирон адæмæн сæ дзуæрттæй").77 Согласно этой легенде, в одном из походов вместе оказались ангелы Хуыцауыдзуар (букв. "божественный ангел"), Уастырджи, Тбау-Уацилла (покровитель горы Тбау, повелитель грозы), Аларды (повелитель оспы) и Хоры-Уацилла (покровитель хлебных злаков). В одном месте их застала ночь, и они остановились на отдых. Недалеко они увидели пастуха с огромным стадом, ангелы решили выпросить у него ягненка на ужин. Просителем послали Хуыцауы-дзуара, но пастух отказал ему в просьбе и прогнал его. Точно также поступил он и с другими ангелами, для каждого из них находя причину для отказа. Последним просителем был Уастырджи. Пастух готов отдать ему не только одного ягненка, но и все стадо, мотивируя свой поступок тем, что Уастырджи является среди остальных ангелов самым справедливым, покровительствующим бедным: «Что такое один ягненок? Этот скот весь пусть твоим будет! - сказал пастух. – Бедные люди благодаря тебе живут. Перед Богом ты наш благодетель. Бедные и угнетенные к тебе взывают, ты для них справедливый заступник».

По воззрениям осетин, Бог изначально создал людей, чертей и великанов (“уайугов”). Но, так как люди не способны были себя защитить, великаны, как более сильные, стали притеснять людей, наложив на них дань. Черти тоже, обладая более подвижным умом и хитростью, жили за счет людей. Такому положению вещей, по мнению осетин, положил конец Уастырджи.78

Во времена “æвыды-выдона” (букв. "безвинно-виноватые" – по мифологическим воззрениям осетин – время, когда Бог сотворил одновременно и людей, и чертей, и великанов) люди находились в зависимости от чертей и великанов. Великаны делились на трехглавых, семиглавых и девятиглавых. Такое деление существовало не потому, что на теле одного великана росло по несколько голов, а потому, что одному великану люди в счет уплаты дани давали трех человек, другому – семь человек, а третьему – девять. А люди в те времена были настолько беспомощны, что не умели даже камень бросить или ударить другого палкой. Даже тогда, когда великаны посылали за данью, люди безропотно приходили к ним сами. В один из таких дней к великану должна была отправиться кто-либо из семи сестер. Сестры стали заранее оплакивать друг друга и каждая говорила другой: “Нет, я пойду вместо тебя”. В это время мимо их дома проезжал Уастырджи и, услышав спор и плач девушек, зашел в дом. Узнав, в чем дело, он пообещал помочь. Научив девушку, как привести великана, Уастырджи наказал остальным жителям села выкопать яму с той целью, чтобы затем завлечь туда насильника. Великан провалился в яму, а Уастырджи обратился к людям, чтобы они расправились с ним. Люди стали подносить камни и палки к яме и сбрасывать их на голову великана и убили его. С тех пор Уастырджи стал учить их кидать камни, бить палкой, умению бегать и многому другому. И люди научились кидать камни и палки, научились изготавливать оружие.

Согласно осетинской мифологии, Уастырджи, кроме того, всегда заступается за людей перед небожителями, и даже перед Стыр Хуыцауом (Великим Богом). И то, что небожители одаривают людей подарками (Фалвара – мелкой домашней скотиной, Хоры-Уацилла – хлебными злаками, и даже непреклонный Афсати разрешает людям охотиться на зверей, находящихся под его защитой), люди приписывают Уастырджи, который обратился с такой просьбой к Всевышнему. Великий Бог сам всегда выбирает Уастырджи посланником к людям. Потому популярность этого небожителя среди осетин, независимо от того, христиане они или мусульмане, настолько велика, что не будет преувеличением сказать: для осетина Уастырджи то же, что для буддиста – Будда, для христианина – Иисус, для мусульманина – Магомет, и даже более.

Многие исследователи и имя, и образ Уастырджи отождествляют с христианским св. Георгием. Некоторые же авторы возводят Уастырджи к имени и образу родоначальника скифов – Таргитаю. В частности, В.С.Газданова пишет: “Анализ функций Уастырджи свидетельствует о том, что он объединяет в себе жреческую, военную и хозяйственную функции одновременно. Эволюция данного божества осетинского пантеона происходила не от скифского или аланского божества войны, и прообраз его надо искать не в трехфункциональной модели мира. Наиболее близок Уастырджи к скифскому Таргитаю, с которым он связан не только функционально, но этимологически”.79

Но, как бы ни трактовали данную этимологию, все исследователи едины во мнении, что образ осетинского Уастырджи своими корнями уходит в язычество.

В своих работах В. Ф. Миллер80, Ж. Дюмезиль81 и В. И. Абаев82 доказали, что многие языческие боги алан впоследствии приняли христианские имена. Но если говорить о таких заимствованиях, то, в частности, Уастырджи перенял не только имя христианского св. Георгия, но и некоторые черты и функции Георгия Победоносца. Даже праздник в честь Уастырджи совпадает с праздником христиан в честь св. Георгия, который справляется во второй половине ноября и называется по-грузински “Георгоба” (день Георгия).

Уастырджи обнаруживает много сходных черт и с Индрой – главой пантеона Ригведы, Богом грозы и войны. Подобно Уастырджи, Индра принадлежит к наиболее антропоморфным богам древнеиндийского пантеона. В Ригведе подробно описывается его внешний вид (части тела, лицо, борода).

Основной миф Ригведы, повторяющийся из гимна в гимн, повествует о том, что Индра убил Вритру-змея, развалившегося на горе и запрудившего течение рек. Тем самым дал свободно течь рекам, пробуравив им русла.

Второй по значимости миф, связанный с Индрой, - это освобождение коров, спрятанных демоном Вала в скале. Индра отправляется на поиски коров, вступает в бой с демоном, разбивает скалу и выпускает коров. Этот подвиг Индра совершает с помощью божественной собаки Сарамы и семи ангирасов (класс полубогов, сыновей Неба).83 На общность имен мифологических собак Ригведы и Нартовского эпоса обратил внимание исследователь скифской культуры А.И. Иванчик. Это – спутница Индры, собака Сарама и, связанная с Уастырджи, собака Силам.84 В генеалогическом сюжете нартовских сказаний о рождении Шатаны Уастырджи является отцом Шатаны, первоконя и первособаки, рожденных дочерью владыки вод Дзерассой. По ряду вариантов отцовство приписывается самому Уастырджи, не может быть сомнений, что искажение первоначального варианта, в котором отцом всех выступает сам Уастырджи в трех ипостасях; в виде волка – пса, коня в антропоморфном виде.85

В легенде “Почему Уастырджи называют Лæгты-дзуар” в такой же последовательности просматривается мотив убийства змея, препятствующего доступу людей к воде и насыщение водой быков, прорывающих русла рек.86

На основе анализа этой легенды и Ригведы В.С.Газданова делает вывод, что Уастырджи/Уасгерги совмещает в себе функции и черты Ашвинов и Индры. Далее в своих исследованиях В.С.Газданова обращает внимание и на то, что Уастырджи были присущи также функции Митры–Варуны. Клятвенные формулы обращения к Уастырджи в ритуальной практике осетин в случае арда (присяга, клятва) подтверждают функциональную близость этих божеств.87

Таким образом, змееборчество или драконоборчество Уастырджи тождественно аналогичному мотиву христианского св. Георгия, а также биографии ведийского Трестоны, победившего трехглавого дракона Анжи-Дахака и освободившего в ходе подвига его жен, которые семантически тождественны мифическим коровам.88 Близок к этим мифам и индийский аналог – Трите89 и, по утверждению Д.С. Раевского, десятый подвиг Геракла – убийство чудовища Гериона, имевшего три головы и три сросшихся туловища.90

Феномен образа осетинского Уастырджи в том, что в нем сконцентрированы не только различные эпохи, но и различные религиозно-мифологические прообразы.

Не остался в стороне и ислам, который оказал определенное влияние на сюжетные мотивы сказаний про Уастырджи и на его функциональную сущность. В одних легендах Уастырджи выступает поборником торжества ислама, помощником и ближайшим сподвижником пророка Магомета, в других – проводником идей ислама, в третьих – как правоверный мусульманин.

В легенде “Уасгерги и его жена Фатимат, дочь пророка Магомета” герой, оставаясь типично осетинским мифологическим персонажем, перенял некоторые черты сподвижника и зятя пророка Магомета – Али. Являясь в данном сюжете мужем дочери пророка Магомета Фатимат, он так же, как и Али, борется против врагов ислама. Даже меч Али оказывается в руках Уасгерги.

У осетин никогда не было принято каждый раз, после упоминания имен своих божеств, воздавать им хвалу. Это идет от мусульманства, где после каждого произношения имени пророка необходимо было произнести формулу “Да приветствует его Аллах”. В устах осетина эта формула звучит так: “Да будет ему табу! (молитва, мольба, просьба, слава, величие, милость).91 (“Табу ин уæд!”) или же “Да приветствует его Бог!”. (“Хуцауи хуарз салам æй уæд!”). Поскольку осетинам-мусульманам имя Али ни о чем не говорит, и они, вообще, плохо знакомы с его деяниями, данная формула никогда не применялась относительно его. Тем более интересен этот сюжет, по всей видимости, испытавший на себе влияние шиизма.

В легенде говорится, что, когда Уасгерги - да будет ему табу! – был еще земным человеком, то он получил от Бога шашку Сарфакал. Он странствовал с ней и узнавал тех, кого Бог не любил, таким образом: когда он замахивался на них шашкой, то она удлинялась, размножалась во столько раз, сколько было делателей зла, и истребляла их.

А жена Уасгерги – да будет ему табу! – была дочь пророка Магомета Фатимат. Она не любила своего мужа. Поэтому Уасгерги в день убивал только двести врагов Бога, положено же ему было – триста. Сто спасались от него, ибо он был охвачен тревогой о том, почему жена не любит его.

Фатимат много раз посылала к своему отцу, просила, чтобы он развел ее с мужем. Он назначал ей срок на пятницу, но под тем или другим предлогом переносил срок с одной пятницы на другую и не разводил их.

Однажды враги Бога стали преследовать пророка Магомета, а Уасгерги оказался рядом и принялся их истреблять. От чрезмерного труда рука его прилипла к шашке. Когда он вернулся домой, то похвастался своей жене Фатимат:

- Ненаглядная моя, я сегодня спас твоего отца, а ты все-таки держишься со мной отчужденно! Посмотри-ка, посмотри!

Он повернул шашку острием вниз, и земля покрылась кровью.

Наступила очередная пятница. Пророк Магомет прибыл к своей дочери и заявил ей:

- Чистосердечно даю тебе последний совет: в нижнем квартале живет пастух, который пасет крупный рогатый скот; присмотрись к его жизни, после этого я тебя разведу с мужем.

Фатимат пошла к пастуху. Пастух днем ходил в лохмотьях, а между тем в доме его было много всякого добра. В углу его комнаты, за дверью, стояли палка и хворостина, головки их были перевязаны платками.

День клонился к вечеру, и жена пастуха принялась хлопотать, готовиться к возвращению мужа.

“О боже! – удивилась Фатимат. – Она – жена пастуха и хлопочет, чтобы получше встретить того, кто ходит в лохмотьях!”.

Наступил вечер. Пастух, сгорбившись, распустил сопли свои и в таком виде заявился домой.

- Вот кто к ней явился! – удивляется Фатимат.

А жена пастуха была необыкновенной красавицей. Днем же, приблизительно после обеда, она вышла во двор в одной сорочке и долго сидела под дождем. На удивленный вопрос Фатимат она ответила:

- Потому я так сижу, что сейчас дождь идет и там, где мой муж, и когда дождевая вода намочит ему спину, я буду лучше понимать, как ему трудно.

Как только пастух прибыл домой, жена быстро вынесла шубу на меху из курпей и накинула ему на плечи; живо подала башмаки; стала кормить лучшими кушаньями, ласково обходиться с ним; под изголовье его она положила пуховую подушку.

Прошло немного времени, и кто-то прокричал в их ворота, что его корова не вернулась с пастбища, пропала.

Пастух заворчал, что ему снова придется одеться. Затем схватил палку и принялся избивать жену. А та сама подставила ему свою спину. Пастух вышел, быстро вернулся обратно и сказал:

- Скотину я нашел! Да постигнет их горе, я и тебя еще побил без вины!

И с этими словами он лег спать.

Фатимат на ночь осталась в их доме. Утром пастух снова оделся в лохмотья и отправился пасти свое стадо.

- Раз ты своему мужу-пастуху оказываешь такую честь и внимание, – сказала Фатимат его жене, – то я – большая преступница: ведь Уасгерги летает между небом и землей, а я его ни во что не ставлю. Научи меня, как мне быть.

- Я тебя научу, как искупить свою вину перед ним, - говорит ей жена пастуха. – Подложи под верхнюю одежду какое-нибудь тряпье, пройдись мимо нихаса, и люди скажут: “Вот жена Уасгерги Фатимат опять сбежала к пастуху, прелюбодействовала с ним и забеременела!”.

Фатима так и поступила. Она вернулась домой. Если раньше она даже полы не подметала, то теперь принялась за уборку и навела необыкновенную чистоту в доме, "превратила его в солнце и луну".

Уасгерги продолжал дело служения Богу. Когда же он вернулся домой, Фатимат, улыбаясь, выбежала ему навстречу и говорит:

- Прибыл, любимец божий! Ты много потрудился!

Уасгерги домой возвращался обычно печальный, с опущенной головой и поднятыми плечами. На этот раз он поднял голову высоко и сказал:

-Благодарение Богу! Хорошо, что я дождался улыбки Фатимат.

Ночью она ласкала его, и Уасгерги сказал:

-Если бы я нашел рычаг вселенной, то ухватился бы за него и перевернул Вселенную.

И только тогда, только один раз, Бог остался недоволен им.

Последствия этого Уасгерги вскоре испытал на себе. В первый раз, увидев на дороге рукоятку кнута, он не смог ее поднять. Второй раз Уасгерги поднял яблоко, и когда разрезал его, оттуда повыскакивали все мерзости мира: лягушки, змеи и прочее. Уасгерги хочет смыть с рук своих следы от яблока из кумгана, который он увидел на дороге. Но в третий раз оттуда вместе с водой выпали еще большие мерзости, чем раньше, и он заплакал.

- О боже! – сказал он. – Каким большим врагом твоим я стал! До сих пор ведь ты меня очень любил!

А потом пришло ему слово от Бога:

- Да будет прощено тебе, потому что ты раскаялся.

И он возобновил свою работу92.

В этом сюжете традиционные осетинские фольклорные мотивы и образы сочетаются с мусульманскими, с исламской идеологией. Употребление здесь имени Уасгерги вместо Али не случайно. Для убедительности следует сравнить сюжет про Уасгерги с сюжетом Батраза, описанным В. Пфаффом.93

Одним из самых ранних текстов повествовательного характера о принятии ислама, со временем трансформировавшимся в миф и давшим повод первому его исследователю отнести данный памятник устного народного творчества к сказочному жанру, является сказание “Принятие осетинами мусульманской веры”, записанное доктором В.Пфаффом в 1869 г. в Куртатинском ущелье, в с. Каккадур.

В сказании говорится, что в некоем населенном пункте Галазан (который встречается и в нартовских сказаниях о Батразе) жил народ крещеный. Но пророк Магомет принес ханский ярлык, в котором было объявлено, что хан отдаст свою дочь тому, кто первый примет магометанскую веру. Пастух Тельвес первый начал молиться Аллаху, и хан выдал за него свою дочь. После Тельвеса и Батраз принял магометанскую веру и женился на младшей дочери хана. Это были очень хорошие женщины. Они жили великолепно со своими мужьями, двор у них был выстлан коврами, чтобы везде можно было садиться и ложиться. Если мужу хотелось побить свою жену, последняя считала своим долгом обвернуть палку с одного конца платками и шарфами, чтобы мужу было мягче держать ее в руке. Эти женщины не носили исподнего платья только потому, чтобы мужья скорее и легче могли предаваться с ними любовным утехам. Младшая дочь хана, отданная Батразу, боясь его усов, ни за что не хотела целовать мужа. Батраз же, с досады, сделался абреком. Между тем младшая сестра пришла в гости к старшей. Увидев у нее на дворе ковры, палку, обвернутую платками, и саму ее без исподнего платья, она удивилась и стала задавать вопросы. А вызнав причину, тотчас выпросила у Аллаха дождь, который бы остановил Батраза. Батраз же надел бурку и поехал дальше, но, встретив на своем пути новое препятствие, вернулся назад, и с тех пор жена целовала его без всякого страха. Тогда через Батраза еще многие были совращены из христианства в магометанство.7

Если упоминание имени Тельвес не несет никакой смысловой нагрузки, к тому же оно нигде более не встречается: нет этого имени и в арабских источниках, что вполне можно было бы ожидать, то, принимая во внимание данное обстоятельство, стоит предположить, что имя Батраза упоминается не случайно и выполняет в приведенном выше тексте функцию символа. Ведь в сказаниях о нартах именно Батраз выступает символом борьбы традиционной осетинской религии с христианством (“Смерть Батраза”).9 Смерть Батраза знаменует победу христианства над старой традиционной религией осетин. И в сказании, повествующем о принятии мусульманской религии, перед нами та же символика, с той лишь разницей, что в последнем нет яростных сцен борьбы старой и новой религий, получившей яркое отображение на уровне сюжетики и образной системы эпоса. Потому и Батраз лишен типических черт: вместо грозного, беспощадного, бесстрашного богатыря перед нами тип доброго и покорного судьбе жителя Галазан. Нарт Батраз не знает преград, его никогда не останавливают никакие препятствия. Батраз же из Галазана возвращается назад после столкновения со вторым препятствием. Нарт Батраз – олицетворение мужества и отваги, в то время как Батраз из Галазана – воплощение подчинения обстоятельствам, но суть сказания о принятии мусульманской веры заключается именно в этом. Все сказание от начала до конца проникнуто идеей покорности, что отвечает духу и принципам ислама. Основной принцип ислама – покорность. Если в тебе нет покорности, то ты не мусульманин. Потому в сказаниях нет и намека на борьбу, а Батраз лишь символ преемственности – от старой религии к новой.

В.Б. Пфафф, как нам представляется, делает неверный вывод из данного предания, говоря, что к принятию мусульманства осетин побудило только многоженство. Но в предании нигде не говорится о многоженстве. Дочери же пророка Магомета выступают, как и Батраз, в роли символа новой веры. Пророк Магомет отдает своих дочерей за тех, кто принимает магометанскую веру как благо. Кто примет ислам, тот получает благоденствие. Вот истинный смысл “ханского ярлыка”.

“Обратитесь за помощью к терпению и молитве” (сура 2, айат 42), – призывает Коран. И пастух Тельвес, первым начавший молиться Аллаху, получает благоденствие. Он женится на старшей дочери хана, которая превращает его жизнь в рай.

После Тельвеса и Батраз принимает магометанскую веру и женится на младшей дочери хана. Но между ними нет той гармонии и счастья, которая существует между Тельвесом и старшей дочерью хана. Младшей дочери не хватает терпения и полной покорности, в результате чего нет и семейного счастья. Лишь после того, как она всецело принимает основную заповедь мусульманства – покорность, обращается с молитвой к Аллаху, она обретает счастье и гармонию.

Образ Уасгерги, как и образ Батраза, настолько уничижителен, что в нем трудно узнать традиционного мифологического персонажа, впрочем, как трудно узнать и в образе Батраза знакомого нам нартовского героя. Уасгерги так же, как и Батраз, женат на младшей дочери пророка, с той лишь разницей, что в сюжете о Батразе вместо пророка выступает хан. Принятие мусульманства, как мы отметили выше, связывается с Батразом, по той простой причине, что его образ символизирует в эпосе падение старой и победу новой религии.94 Во втором случае вместо Али перед нами предстает Уасгерги, и это также легко объяснимо: в религиозно-мифологическом сознании осетин Уастырджи / Уасгерги выступает как пророк, посредник между Богом и людей, заступник людей перед Богом. Поэтому кто как не он должен был бороться за ислам, быть помощником и спасителем пророка Магомета, и его зятем.

Шашка Уасгерги, называемая в сюжете “Сарфакал” заимствована из арабского. Зульфакар – так называется меч Али.

Мотив сомнительной нравственности жены святого характерен и в некоторых осетинских сказках.95 Но, при всей кажущейся сомнительности, нравственность жены Уасгерги, так же, как и жены Батраза, не выходит за рамки исламской идеи о покорности. Мотив отношений жены и мужа (в первом случае – отношение младшей дочери хана и Батраза, во втором – младшей дочери пророка Магомета Фатимат и Уасгерги) – это испытание на покорность. Фатимат преодолевает свою гордыню, когда узнает, что в этом – путь к счастью. Но, в отличие от жены, Уасгерги допускает ошибку: проявляет гордыню, когда говорит, что если бы он нашел рычаг Вселенной, то ухватился бы за него и перевернул всю вселенную. Тем самым он возвысил себя над Аллахом, допустив, что все это произошло бы не благодаря Аллаху, а вследствие мощи, которую он в себе ощутил. За такую гордыню Уасгерги страдает до тех пор, пока не раскаивается. Примечательно, что сюжет этой легенды был записан не у осетин-мусульман, что следовало бы ожидать, а у осетин-христиан в с. Задалеск в 1910 г.

ЛИТЕРАТУРА
76 Осетинско-русский словарь (под редакцией Касаева). – Орджоникидзе, 1972. – С. 248.
77 Ирон таурæгъæтæ (Осетинские легенды). – Орджоникидзе, 1989. – С. 67-69.
78 Там же, с. 39.
79 Газданова В. С. Образ Уастырджи в религиозно-мифологических представлениях осетин / "Дарьял". – Владикавказ, 1998, №3. – С. 259.
80 Миллер В. Ф. Отголоски кавказских верований на могильных памятниках // Материалы по археологии Кавказа. Вып. III. – М., 1893; В горах Осетии. – Владикавказ, 1998; Осетинские этюды. Ч.2. – М., 1882.
81 Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. – М., 1976.
82 Абаев В.И. Дохристианская религия алан / Избранные труды. Религия, фольклор, литература. – Владикавказ, 1990. – С.102-114; Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т.т. I – IV. – М.-Л., 1969-1989.
83 Ригведа. Мандалы, 3. – М., 1989. – С.31.
84 Газданова В. С. Образ Уастырджи в религиозно-мифологических представлениях осетин. – С.242.
85 Кокиев Г. А. Очерки по истории Осетии. – Владикавказ, 1926. – С. 61.
86 Ирон таурæгътæ (Осетинские легенды). – Орджоникидзе, 1989. – С. 57-59.
87 Газданова В. С. Образ Уастырджи в религиозно-мифологических представлениях осетин. – С.251.
88 Мифы народов мира. Т.2. – М.: СЭ, 1992. – С. 82.
89 Ригведа. Мандалы, 3. – М., 1989. – С. 88.
90 Раевский Д. С. Очерки идеологии скифо-сакских племен.–М., 1977– С.279.
91 Таказов Ф. М. Дигорско-русский словарь (с приложением грамматики дигорского языка). – Владикавказ, 2003. – С.341.
92 Ирон адæмон сфæлдыстад (Осетинское народное творчество). Т.I. – Орджоникидзе, 1961. – С. 493-496.
93 Пфафф В. Б. Принятие осетинами мусульманской веры // ССКГ, т.1. – Тифлис, 1871.–С. 84-87.
7 Пфафф В. Б. Путешествие по ущельям Северной Осетии / Сборник сведений о Кавказе. Т.I. – Тифлис, 1871. – С. 171-172.
9 Сказания о нартах. Из эпоса осетинского народа. – М., 1944. – С. 371-374.
94 Сказания о нартах. Из эпоса осетинского народа. – М., 1944. – С. 371-374.
95 Миллер В. Ф. В горах Осетии. – Владикавказ, 1998. – С. 11; Сказания о нартских Богатырях. Осетинский эпос. – М., 1960. – С. 59-63; Сборник сведений о Кавказских горцах. Вып. IX. – Тифлис, 1882. – С. 22-34; Яблоко, полное мерзостей /Абай Гэсер Хубун I.–Улан-Удэ, 1961. С.91–93.


Кандидат филологических наук,
старший научный сотрудник СОИГСИ
Таказов Федар Магометович

при использовании материалов сайта, гиперссылка обязательна
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
  Информация

Идея герба производна из идеологии Нартиады: высшая сфера УÆЛÆ представляет мировой разум МОН самой чашей уацамонгæ. Сама чаша и есть воплощение идеи перехода от разума МОН к его информационному выражению – к вести УАЦ. Далее...

  Опрос
Отдельный сайт
В разделе на этом сайте
В разделе на этом сайте с другим дизайном
На поддомене с другим дизайном


  Популярное
  Архив
Февраль 2022 (1)
Ноябрь 2021 (2)
Сентябрь 2021 (1)
Июль 2021 (1)
Май 2021 (2)
Апрель 2021 (1)
  Друзья

Патриоты Осетии

Осетия и Осетины

ИА ОСинформ

Ирон Фæндаг

Ирон Адæм

Ацæтæ

Список партнеров

  Реклама
 
 
  © 2006—2022 iratta.com — история и культура Осетии
все права защищены
Рейтинг@Mail.ru