Продолжая разговор о базовых мировоззренческих положениях (кодах) не лишним будет напомнить о том, что именно они формируют наше мышление и отношение к миру, причём, в гораздо большей степени, чем идеологические (сформулированные посредством слов) установки. Наглядные мифологические образы сильнее влияют на наше мышление, нежели сухие вербальные формулировки. В этом отношении народные сказки, предания, традиции имеют большее значение, чем это может показаться на первый взгляд.
Одно из центральных мест в мировоззрении человека занимает представление о Боге, которое является очень важным, т.к. формирует отношение человека с высшей, непреходящей реальностью, что в свою очередь, конечно же, определяет отношение человека к себе, к природе и к обществу. Эту точку зрения разделяют современные богословы. Так, профессор Московской Духовной Академии и Семинарии Алексей Ильич Осипов утверждает: «Представления о Боге определяют весь характер, строй и направление нашей человеческой жизни. Бог есть святыня для нас и в соответствии с этой святыней мы и осуществляем свою жизнь». «Представления о Боге это культивируемые страсти и человек живёт в соответствии с культивируемым образом Бога» (Представление о Боге. Осипов А.И. проф. МДА. http://video.mail.ru/mail/helen_joy/477/481.html).
Библиотеки мира заполнены религиозной литературой теологов – толкователей «священных» писаний. Большинству верующих очень сложно разобраться в тонкостях различных трактовок «священного писания» потому, что они фактически являются софистическими суесловиями, за которыми нет глубины мысли. Поэтому здесь мы будем анализировать не идеологические рассуждения изощрённых в своём искусстве теологов, а простые зрительные образы, донесённые до нас «священным писанием» или духовной традицией, сохранившейся как в устной, так и в письменной культуре народа.
В осетинской религиозной культуре, несмотря на изобилие памятников устного народного творчества, главным источником представления о Боге всё же является религиозный (трансперсональный) опыт, который в традиции понимается как осознание единства с Божественной сущностью. Эти представления, как и пути овладения необходимыми состояниями, являются базовыми элементами мировоззрения, которые формируются в процессе практического молитвенного ритуала.
Следует отметить, что тема образа Бога не особо «щедро» «обсуждается» в преданиях осетин (по сравнению с Библией), но даже в имеющихся немногочисленных повествованиях достаточно чётко проступают контуры представлений наших предков о Создателе. Вот один из самых ярких, на наш взгляд, отрывков: «Хуцау æй дуйней сæр. Дуйнейæн æ райдайæн æмææ кæрон. …Хуцау æхецæн цæрæн бунат исаккаг кодта æгас дуйней рохс. Дуйней рохси къабæзтæ – тухтæ æнцæ, арв, дунгæ, зæнхæ, дон æмæ зинг». (Бог всему глава. Он «начало» и «окончание» мира (вселенной). Наиболее подходящим местом для своего «обитания» Бог выбрал Мировой Свет. Частями этого Света (его производными) являются различные силы, небо, земля, ветер (воздух), вода, огонь). (Гарданти Михал. «Уадзимистæ». Дзæугигъæу2007. С.389) Здесь можно вспомнить так же и предания о происхождении нартов, родоначальником которых был «артæй гуырд Сæуæссæ», а праматерью «донбетыры чызг», (присутствует символика огня и воды, которые как было отмечено, являются производными Света). Есть в устных преданиях и такие: «Хуцау фæлдист у дуйней рохсæй мæ æй дуйней рохс». (Бог возник из Вселенского Света, Он и есть Вселенский Свет). (там же) Всё это в суммарном понимании дает нам представление о том, что Бог есть Свет и, даже, глубже и таинственнее, чем Свет, нечто такое, что нельзя описать словами, но что есть основа всего и проявляется во всём сущем.
На основании устных преданий можно понять, что Свет и есть «Тело» Бога, и соответственно, весь окружающий нас мир есть преобразованное «Тело» Бога. Бог отдает свое «Тело» - Свет в жертву и оно преобразуется в воспринимаемый нами Мир. При всём этом Бог сохраняет свою сущность творца и высшего Сознания (Мон). Символом такого представления является тело жертвенного животного, части которого распределяются на алтаре – фынг(е) по иерархии, при этом голову животного, символизирующую высший принцип, едят только на следующий день после Священной трапезы. Голова, как символ высшего начала, контролирующего созданный им Мир, в традиционном представлении осетин остаётся самым почитаемым объектом. Удивительно красноречивый символизм практически не переводимый посредством слов! Глубочайшим по своему содержанию является и символ организации мира, явленный в жертвенных пирогах (см. об этом предыдущие публикации).
Интересен и эпизод сотворения Вселенной, описанный в Нартском эпосе, где говорится о том, что прежде этот иллюзорный Мир - «мæнг Дуне»- был «спящим, тёмным и немым». (Нарты каджытæ. Т.1 Ир 1989г. С.14) И вот из глубины этого спящего Мира возникает Свет, дающий начало всему многообразию вещей и явлений. Есть Истинный Мир Света (Рухс Дуне, Æссæг Дуне), не доступный повседневному пониманию. Бог же проявляется из этого неведомого нам Мира в виде Света и создаёт осознаваемый нами многообразный Мир вещей и явлений.
На основе приведённых выше образов можно однозначно утверждать, что в древнейшем традиционном учении есть чёткое представление о Боге, о том, что Бог присутствует во Всём и Всё есть проявление Бога, что Бог Всеобъемлющ, вечен и нет равного Ему, ибо Бог сам Свет, сама жизнь, сама сущность. Бог есть источник Бытия, причина всех существ. Как бы мы ни пытались описать Его, не существует способа, позволяющего адекватно это сделать. Он не может быть помещён в рамки обозримого пространства и времени.
Бог, с точки зрения традиционной религиозной культуры, не убийца, не мститель, не хитрец, не ревнитель. «Хуыцау тыхгæнæг нæ фæцæуы, зонд фæамоны». (Царциаты таурæгътæ. Ирон адæмы эпос. Дзæуджыхъæу 2007. С. 26), говорит Он зэдам и дауагам на их просьбу убить одного из героев эпоса. Бог наделяет обращающихся к нему людей знаниями, в которых заключено счастье и благополучие – фарн(а). Бог есть Покой и Благо. Бог приобщает людей к благодати (фарн) которая исходит из Него. Зло появляется в невежестве (фыдзонд), тогда, когда человек теряет связь с Богом, отстраняется от Него, от Его мудрости.
Интерес представляет «стиль управления» Бога, который представлен сознанию традиционного общества в устных народных преданиях. Вот одна из типичных картин такого управления: «Уæд уæларв хуыцауы бадæнты уыди æмбырд. Уыцы æмбырды Хуыцау дзырд радта йæ зæдтæн, йæ дауджытæн.
– Тæригъæдæй мары быдыры астæу Сау Æлдары фырт. Æвирхъау хъуыддаг ын бакодта йæ хæрамзæрдæ фыд. Ноджы йын æнцад нал уадзы йæ цыппар усы, хæст сыл самадта, тыхсын сæ кæны. Чи уæ бахуыс кæнид уыцы мæгуыртæн.
Уæд Уастырджи загъта.
– Дуне Дарæг, Дуне Уыромæг стыр Хуыцау мæн æм арвит, æз ын бакæнинаг дæн цы мын зæгъай уый.
– Уæдæ афтæ фæуæд. Уымæн хос мæ куыхы дæр нæй, йæ хос дæлдзæхы Хадзымæ. Цæугæ уырдæм. Хадзы дын радзæн дыуæ тæгæры сыфы, уыдон-иу лæппуйы цæстытыл авæр, æмæ уый ракæсдзæн».
(Тогда у трона Бога был сбор. На этом сборе Бог дал слово сотворённым им зэдам и дауагам.
- Жаль умирает среди поля сын Черного Алдара. Нехорошо поступил с ним его подлый отец. Вдобавок не оставляет в покое его четырёх жён, войну организовал против них, мешает им спокойно жить. Кто может помочь ему?
Тогда Уастырджи сказал:
-Отправь меня Вседержитель, Создатель Вселенной, я готов сделать всё, что ты скажешь.
- Пусть будет так. Ему может помочь кленовый лист, который хранится в подземелье у Хазы. Приложи его к глазам юноши и он вновь обретёт зрение.) (Æмбалты Цоцко. «Удвæрны хæзнатæ». Дзæуджыкъæу 2009. «Сау æлдары аргъæу». С.35)
Картины Нартского эпоса показывают, что Бог создал мир совершенным, наделил свои творения определённой мерой и правом (бар – право; бар словообразующий корень в словах: бæрц, барын –мера, мерить ). В мире, сотворенном Им, всё совершенно и уравновешено и управляется как бы «само собой». Бог сам не вмешивается в процесс управления, но глубоко вникает в происходящее. Он даёт возможность своим творениям, наделённым от него определённым даром (мерой, правом), самим видеть, решать и осуществлять управление на «доверенном» им «участке». Он спокоен и не имеет страстей. Сам не берёт на себя функции, дарованные созданным им силам и творениям. При этом ничто не может ускользнуть от Его Внимания и Воли.
В своей книге «Писатель Сталин» известный израильский славист Михаил Вайскопф (Михаил Вайскопф. «Писатель Сталин». Новое литературное обозрение. М., 2001г. С.181-198), анализируя идиолект (особое сочетание слов и выражений, характерное для данного человека) Сталина, с целью понять глубинные структуры его мировоззрения, пришёл к выводу о том, что фольклорная основа сталинской личности восходила к Нартскому эпосу. Именно Нартский эпос был указан Вайскопфом как один из трех источников формирования личности Сталина.
Анатолий Вассерман рассуждая об управлении Сталина, говорит: «Сейчас идут очень бурные споры по поводу того, что в методическом пособии к одному из вариантов учебника истории сказано, что Сталин был эффективным менеджером. Но, к сожалению, не все понимают, что вкладывается в эту фразу. Большая часть народа считает, что это означает будто бы он эффективно использовал репрессии для продвижения неких общегосударственных целей. Так вот я бы очень хотел работать под руководством такого менеджера, потому что он брал не репрессиями. Он брал проникновением в суть дела и обширными консультациями со всеми специалистами, так или иначе, связанными с решаемым вопросом. (Анатолий Вассерман. «Сталин самый эффективный менеджер». http://www.russia.ru/video/diskurs_9135/).
Сравнивая стиль управления Сталина со стилем управления, представленным в Нартском эпосе, можно согласиться с выводами Михаила Вайскопфа. М.Вайскопф прав в отношении истоков идиолекта Сталина. Это подтверждается анализом богатейшего духовного и управленческого опыта, содержащегося в глубинах нартского наследия.
Желая получить сомнительные политические дивиденды некоторые современные претенденты на духовное лидерство пытаются лишить наше молодое поколение связи с культурным и духовным наследием своего народа, внушая ему мысль о том, что осетины якобы исторически христиане или мусульмане. Естественным следствием этого является подмена мировоззренческих ценностей. На смену традиций предков приходят идеалы и ценности других народов. И дело не в том, плохи они или хороши, они просто другие и, следовательно, придерживаясь этих взглядов мы перестаём быть самими собой, перестаём быть хранителями и продолжателями древнейшей культуры.
Теперь предлагаем внимательно рассмотреть то, что народу подсовывают взамен его подлинных культурных ценностей, то, что навязывается взрослым и детям в качестве лучших образцов духовности и нравственности.
Для начала рассмотрим библейские «картины», которые независимо от наших желаний формируют в нашем сознании образ Бога, а следовательно и (по Осипову А.И.) образ нашего поведенческого ориентира.
«И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая. И воззвал Господь Бог к Адаму, и сказал ему: где ты?» (Бытие 3;8,9). Как видно, Бог библейский не вездесущ, Он ходит в прохладе (как человек) и ищет Адама. …«Вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь, как бы не простёр он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3, 22). Библейский Бог, таким образом, ещё испытывает и беспокойство: как бы человек не овладел божественными возможностями. … А вот другой отрывок:«24 И остался Иаков один. И боролся Некто с ним до появления зари; 25 и, увидев, что не одолевает его, коснулся состава бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с Ним. 26 И сказал [ему]: отпусти Меня, ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня. 27 И сказал: как имя твое? Он сказал: Иаков. 28 И сказал [ему]: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь. 29 Спросил Иаков, говоря: скажи [мне] имя Твое. И Он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем? [оно чудно.] И благословил его там. 30 И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл; ибо, говорил он, я видел Бога лицом к лицу, и сохранилась душа моя» (Бытие 22). У человека, воспринимающего подобные «картины» возникают противоречивые чувства. Бог не могуществен, не может одолеть человека, ещё и чужд природе потому, что боится света дня и действует ночью. (Здесь при случае хотелось бы обратить внимание на то, что тот же отрывок в Торе выглядит по-другому: «Не Иаков должно быть имя твоё, а Исраэль, ибо ты состязался с ангелом. …И нарёк Иаков имя месту тому Пниэль, ибо: «Ангела я видел лицом к лицу и остался в живых» (Ваишлах 32;28-31). Как видно в этом отрывке речь идёт об ангеле, а не о Боге, что формирует иное отношение к высшим силам.) …«И в полночь Господь поразил всех первенцев (детей) в земле египетской, от первенца фараона, сидевшего на престоле своём, до первенца узника находившегося в темнице, и всё первородное из скота» (Исход 12;29). Очевидно, что в библейском представлении Бог ещё и детоубийца. Страшный и беспощадный, он поражает не только детей человеческих, но и детёнышей скота. Почему такая жестокость и кому нужны эти жертвы? Этими вопросами задаётся читатель «священных» писаний. …«Господь» говорит Моисею: Внуши народу, чтобы каждый у ближнего своего и каждая женщина у ближней своей, выпросили вещей серебряных и вещей золотых. …И сделали сыны израилевы по слову Моисея и просили у египтян вещей серебряных, вещей золотых и одежд. Господь же давал милость народу СВОЕМУ в глазах Египтян, и они давали ему, и обобрал он Египтян» (Исход 11, 2; 12,35) Здесь нам открывается представление о Боге, как коварном существе, которое учит обирать добрых людей. Пусть попробует кто-нибудь пойти и выпросить у соседа золотые и серебряные вещи. Кто даст? Только очень добрые и душевные люди, которые действительно любят вас и сочувствуют вам. И этих людей (судя по тому, что сказано в библии) велит обобрать Бог, своему народу. …«Народ стал роптать вслух. … Мы помним рыбу, которую в Египте мы ели даром, огурцы и дыни, и лук и репчатый лук и чеснок. …И Господь услышал и воспламенился гнев Его. И воспламенился у них огонь Господень, и начал истреблять край стана. … будете есть мясо. Так как вы плакали вслух господа и говорили: «кто накормит нас мясом? Хорошо нам было в Египте», - то и даст вам Господь мясо, и будете есть, не два дня, не пять дней, не десять дней и не двадцать дней; но целый месяц, пока оно не пойдёт из ноздрей ваших…» (Числа 11;1,5, 18,19,20). И здесь, Бог предстаёт как несдержанный и гневный учитель. Он мог дать мясо для разнообразия пищи, но он дает так, чтобы несчастные люди не смели ни о чём просить. Его раздражают просьбы людей. …Он испытывает также и чувство ненависти: «Я возлюбил Иакова, а Исава возненавидел» (Мал. 1, 2-3). Этой ненависти он требует и от почитающих его: «Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на тебя? Полною ненавистию ненавижу их; враги они мне» (Пс. 138, 21-22). …Дальше больше: « И было ко мне слово Господне: 2. сын человеческий! были две женщины, дочери одной матери, 3. и блудили они в Египте, блудили в своей молодости; там измяты груди их, и там растлили девственные сосцы их. 4. Имена им: Огола, а сестре ее -- Оголива. 5. И стала Огола блудить от Меня и пристрастилась к своим любовникам…, 9. За то Я и отдал ее в руки любовников ее, …10. Они …ее убили мечом». (Иезекииль16). Бог является в виде человека, Он заводит себе жён, и Он совсем не совершенен, так как жёны ищут для себя что- то более интересное. 11. Сестра ее, Оголива, видела это, и еще развращеннее была в любви своей, и блужение ее превзошло блужение сестры ее.. и пристрастилась к любовникам своим, у которых плоть -- плоть ослиная, и похоть, как у жеребцов.(Иезекииль23). Продолжение этого повествования так же указывает нам на несовершенство Бога, более того, похоже, что он испытывает комплекс неполноценности. 22. Посему, Оголива, так говорит Господь Бог: вот, Я возбужу против тебя любовников твоих,…. 25. И обращу ревность Мою против тебя, и поступят с тобою яростно: отрежут у тебя нос и уши, а остальное твое от меча падет; возьмут сыновей твоих и дочерей твоих, а остальное твое огнем будет пожрано; 48. Так положу конец распутству на сей земле, и все женщины примут урок, и не будут делать срамных дел подобно вам; 49. и возложат на вас ваше распутство, и понесете наказание за грехи с идолами вашими, и узнаете, что Я Господь Бог». (Иезекииль23) Бог ревнив, мстителен и жесток. …«Господь был с Иудою, и Он овладел горою. Но жителей долины не мог прогнать; потому что у них были железные колесницы.» (Кн. Судей Израилевых 1;19) А здесь Бог не всемогущ и оказывается беспомощен перед железными колесницами, перед творением рук человеческих.
…Следующий отрывок из Нового Завета:«Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. А она* подошедши кланялась Ему и говорила: Господи! Помоги мне. Он же сказал в ответ: не хорошо взять у детей** и бросить псам***». (От Матфея 15; 24,26). Иисус как сын божий избирателен по этническому признаку и не хочет признать наличие внутреннего достоинства у «неизбранного» народа. …«Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (От Луки:14, 26), Иисус выступает как противник семьи и призывает к отказу от семьи. Обязательство «ненавидеть» своих родителей и свою жизнь соотносится с обязательством бросить всё и следовать, взяв свой крест, за учителем. Тем, кто хочет упрекнуть нас в непонимании Библейских «иносказаний» напомним о том что: Трентский собор в своём десятом каноне подтвердил, в пику реформаторам, «анафему тому, кто говорит, что брак выше девственности или безбрачия или что лучше и похвальнее вступать в брак, чем пребывать в состоянии девственности или безбрачия». …« Бог избрал не мудрое мира, чтобы посрамить мудрых… и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее. Чтобы никакая плоть не хвалилась перед Богом». (1-е Коринфянам 1; 27-29). И здесь, мы видим ревнивого Бога, не дарующего знания, а «упраздняющего» их.
__________________________
* хананеянка (примеч. автора) ** сынов Израиля *** не евреям
Таких «картин» и описаний Бога можно найти в Библии много. Самое интересное заключается в том, что в библейских образах мы узнаём наших современников, принявших или не принявших христианство, но при этом воспринявших в процессе образования и воспитания некоторые христианские идеи или близкие к ним материалистические, почерпнув их также из средств массовой информации и произведений искусства. Эти картины библейской жизни напоминают нам о некоторых наших современных руководителях, рьяно ратующих за христианскую проповедь, отвергающих при этом чистое учение отцов. Надев чужое платье, они и ведут себя соответствующим образом: не сдержанны в своих чувствах, нетерпимы к инакомыслию, гневливы, лживы в речах, закомплексованны, заботятся только о своём благополучии в ущерб общему благу, раздражаясь при этом на «роптание» народа. Ещё раз убеждаемся здесь в правоте Осипова А.И. : «человек живёт в соответствии с культивируемым образом Бога».
Обращаем внимание читателя и на другой факт. Когда христианские, в частности православные, богословы толкуют о Боге, то их представления оказываются совсем иными, чем те, что возникают при визуализации описываемых в Библии «картин». Христианский Бог имеет больше сходств с представлениями о Боге, исходящими из «картин» индоевропейского наследия, т.е. из религии, которую они называют «языческой». Так, в одной из лекций священник Даниель Сысоев описывает Бога следующим образом: «Бог высочайший, вечный, неизменный, Бог не описывается ни пространством, ни умом, потому что он дух единый, вечный бестелесный, неизменный всеблагой, правящий, премудрый, невидимый и не достижимый и ни в чём не нуждающийся, Он источник благости и правды, свет умственный и неприступный, Силой никакой мерой не определяемой и только собственно волей измеряемой, Все, что захочет он может. Сила его проникает во все сущности сама, оставаясь чистой. Устанавливает все начальства и чины. А сам есть превыше всех начальства и чина. Бог сам свет, само благость, сама жизнь, сама любовь, сам сущность. Сам есть источник бытия, причина всех благ для всех существ именуем его Любовью. Потому что он долготерпит, не превозносится, не радуется неправде. Но радуется истине, всё покрывает, всему верит, всегда надеется и его любовь никогда не отпадает. Он не будет любить (как в исламе) Он уже любит свое творение, ибо он его сотворил. Его любовь первичнее творения, Он приобщает к блаженству, которое внутри него. Он всё объемлет и ничем сам не объемлется. Зло он не творит, потому что зло не имеет сущности. Зло это уродство недостаток, ущербность, болезнь. Беззаконие которое возникает из-за того, что свободные существа злоупотребляют своей свободой. Господь воздаёт за злые дела. Бог вседержитель над всем начальствующий, и царствующий царством. Не имеет никакого соперника и нет никого соравного ему. (http://www.youtube.com/watch?v=dFAyp_ID39s)
В предыдущих статьях мы говорили о том, что идеология рождается из мировоззрения. Здесь же мы видим ощутимые противоречия между идеологическими формулами и мировоззренческими образами. Возникает законный вопрос: как такое может быть? Если учение целостно, то идеология должна отражать мировоззрение! Мировоззрение, как говорилось ранее, влияет на наше поведение гораздо сильнее, чем идеологические формулы. Свидетельств этому хватает, если внимательно посмотреть вокруг и проанализировать повседневный опыт общественной жизни. Достаточно взглянуть на то, как повальное увлечение христианством или материализмом приводит нравы людей в соответствие с нравственными качествами, представленными в «картинах» библии. Мы осознаём, что сегодня сложно найти людей, ориентирующихся на идеализацию божественных качеств, о которых говорят богословы. Откуда же черпают эти богословы образы, представляющие христианского Бога? Почему декларируемый образ христианского Бога так похож на образ другого Бога («языческого»), который очень не похож на Бога, представленного в Библии?
Ответ на этот вопрос можно найти у известных европейских мыслителей. Достаточно в этой связи упомянуть сочинения Арнольда Ван Геннепа, П. Сантива (Эмиля Нурри) и Поля Себийо, показавших в своих работах, как Церковь, первоначально яростно боровшаяся против «языческих» народных обычаев, оказалась вынуждена впоследствии «усвоить» их, более или менее поверхностно христианизировав, и как эти обычаи дожили, иногда в весьма ярком виде, до наших дней. «Усвоение», конечно же, касается не только внешней обрядности и обычаев, но и смыслового содержания. Ален де Бенуа в своей работе «Как можно быть язычником» пишет: «Христианизация повлекла за собой процесс европейского псевдоморфоза, вследствие чего произошёл ряд взаимодействий, породивших, в конечном счете, гибридную религиозную категорию. После христианизации Европы ни европейская культура, ни христианство более не соответствовали своим корням и своей собственной «природе». «Теоретически, – пишет Юлиус Эвола, – Европа приняла христианство ..., но практически Европа осталась языческой. В результате получился гибрид». Христианство в определённой степени изменило – по крайней мере временно – европейского человека. Как заметил в «Закате Европы» О. Шпенглер, «европейский человек тоже изменил христианство». «Что касается язычества, – пишет Морис Белле, – отнюдь не очевидно то, что христианская вера просто пришла ему на смену. В определённых случаях она является всего лишь христианским покровом на древнем религиозном основании, оставшимся на самом деле неизменным». «Именно основываясь на данном наблюдении ряд авторов, заявляли - как пишет Эрих Фромм,- что Европа никогда не была по-настоящему христианской, несмотря на то, что в определённые эпохи и в определённых местах она была полностью пропитана верой, официально утверждающей свой христианский характер. Таким образом, обращение Европы в христианство «в значительной степени было всего лишь видимостью». Сигрид Хунке – одна из немногих исследователей, систематически изучающих данный предмет, показала значительные схождения между «великими возражениями», выдвигавшимися в течение столетий против господствующей идеологии, представленной официальной верой. В этих схождениях она видит духовную преемственность, выражающую линии силы «другой религии Европы» – подлинной религии Европы, – религии, которая проявляется в конце IV века в учении Пелагия, вновь проявляется в IX веке в учении Скотта Эриугены, которая выражается с XIV века Майстером Экхартом и его учениками (Генрихом Сузо, Иоганном Таулером, Себастьяном Франком фон Донаувертом), Якобом Беме, Парацельсом, Иоахимом Флорским, Лучилио Ванини, Амальриком из Бена, Давидом Динатом и т.д. и чьими наследниками в разной степени являются как Эразм и Леонардо да Винчи, так и Генри Мур, Шафтсбери, Валентин Вайгель, Песталоцци, немецкое романтическое и идеалистическое течение в своих основных чертах, Гёте, Кант, Фихте, Шеллинг, Шлейермахер и Гердер, русские Феофан и Бердяев, французы Тейяр де Шарден и Сент-Экзюпери и т.д. Для всей романтической традиции Бог и Вселенная суть лишь разные грани и разные имена одного и того же. Таким образом, возрождается та самая тайная «религиозность мира», которую Эдуард Шпрангер определяет как само основание «языческого» духа и современный источник которой он видит в Гёте, а затем в Шлейермахере». «Рассматривать Бога и природу отдельно, – пишет Гёте в 1770 г., – сложно и опасно: это всё равно, что рассматривать отдельно душу и тело, в то время как мы познаем душу только через тело, а Бога только через природу». «Как возможна природа вне нас?»– спрашивает Шеллинг («Немецкая наука») (напомним: христианская теология рассматривает Бога и его творение как суть разные). Согласно Гердеру, «Божество проявляется органически, то есть посредством действующих сил». Гегель утверждает, что «Любить Бога значит ощущать себя в бесконечном, погружаясь полностью и целиком в жизнь». Таким образом, «язычество» заключает союз, но не с отличным от мира абсолютом, а с самим миром. Оно заключает союз с землёй: «Представлять себе Бога и землю как одну и ту же идею» (Райнер Мария Рильке). Материя и дух, заявляет также Тейяр, суть не «две вещи», а «два состояния одной космической ткани (...) Тканью вселенной является дух-материя». Клаудий Трезмонтант пишет: «Таким образом, именно в мире и посредством мира Бог достигает наиболее высокого статуса своего существования. Бог не отделён от мира. В то же время его нельзя путать с миром. Бог есть глубина мира: он выше всего, но он не за пределами всего. Это утверждение имеет решающий характер. В то время как в иудео-христианском единобожии душа «онтологически отлична от абсолюта, создаётся абсолютом, а не изливается из него, не является частицей божественной сущности». Майстер Экхарт также выступает против библейского представления о далёком Боге, недоступном для человека. В одном из очень ярких отрывков во «Фрагментах» он добавляет: «То, что я человек, объединяет меня со всеми людьми; то, что я вижу и слышу, ем и пью, объединяет меня со всеми животными. Но то, что я – это я, относится только ко мне, относится ко мне и ни к кому другому, ни к какому человеку, ангелу или Богу, исключая ту степень, в какой я являюсь единым с ним». Иоганн Генрих Песталоцци утверждает: «Воля Бога и то лучшее, чего я могу достичь, суть одно и то же». «Так вновь подтверждается идея о том, что человек прикасается к божественному, когда он даёт лучшее из того, что может дать, и когда превосходит самого себя. В этом заключается глубокая – и глубоко «языческая» – логика. Человек должен не только быть самим собой, соответствовать своей «природе», он должен также стремиться к «сверх-природе», к сверхчеловечеству – тому самому сверхчеловечеству, в препятствовании достижению которого иудео-христианское единобожие видит если не свою цель, то своё призвание» - заключает Ален де Бенуа. (Имеющиеся в тексте ссылки на иностранных авторов цитируются по книге Алена де Бенуа «Как можно быть язычником» http://www.modernlib.ru/books/de_alen/kak_...zichnikom/read/ )
Кроме всего прочего мы должны помнить то, что на христианство и христианскую идеологию большое и непосредственное влияние оказала древняя иранская религиозная традиция. Причем, это влияние было достаточно сильным не только на Ближнем Востоке в период зарождения христианского учения, но и в самой Европе. Так, американские исследователи К. Скотт Литлтон и Линда А. Малкор в своей работе «От Скифии до Камелота» показали, что распространенные среди христианских европейских народов легенды о Чаше Грааля и Короле Артуре обязаны своим происхождением сарматам и аланам роды, которых долгое время, в период Средневековья, «сохраняли своё влияние на церковь и аристократию». (К.Скот Литлтон, Линда А. Малкор. «От Скифии до Камелота». изд. Менджер. 2007г. С.317). Интересно здесь и замечание Гетника, о том что «Грааль с самого начала был священным предметом, но не имел ничего общего с христианской верой. Представление о том, что рыцарь Грааля – не христианин, сохранилось в валлийской повести «Передур» (1300 – 1325гг.), где герой не может ответить на вопросы Кая, потому что поклялся не говорить с христианами». (От Скифии до Камелота. С.281) А интересно оно тем, что ясно показывает на реальный (не христианский) исток рыцарской идеологии и мировоззрения. Что касается Русского Православия, то известно, что в образовании раннего Русского государства активное участие принимали сармато –аланы, носители ассовской религиозной концепции. Е. С. Галкина пишет по этому поводу: «Новейшие исследования в области археологии, нумизматики и эпиграфики подтвердили достоверность упоминаний в арабо-персидской литературе о загадочном Русском каганате. Главный этнос этого военно- торгового государства составляли селившиеся в верховьях Донца и Дона сармато-аланы, оказавшие значительное влияние на славянские племена и образование Древнерусского государства. Именно земли Русского каганата после его гибели вошли в ядро Киевской Руси, оставив славянам имя «Русь». ( Галкина Е.С. «Тайны Русского каганата». Москва. Вече. 2002гС. 429). Соответственно легко предположить, что те же сармато – аланы сыграли определённую роль в формировании дохристианских религиозных воззрений русского народа, которые, впрочем, и без того несли в себе основы индоевропейской духовной культуры, той самой на которой сформировалась и ассовская религиозная традиция. Подтверждения этому предположению можно найти в былинах русского и славянского народов сохранивших немало сюжетных параллелей с нартскими повествованиями. В русской устной традиции сохранились и прямые упоминания о связи аланской и русской религиозных культур. В былине "Повесть о Златом сосуде", читаем: "Рус (мифический основатель государства Российского), избранный от своих собратьев в вождя, оставил онные и следовал со многочисленным народом. ...Аспарух, отец его ,беспрестанно упражнялся в таинственных науках. Он старался изыскать средство к учинению народа своего непобедимым, и на сей конец в приближении великой русской орды во Аланию, удалился он в гору Алан, где и начал трудиться о своём намерении. ...Божественный Свет возблистал окрест престола; служители онного воспели похвалы бессмертному... «Внимай отец руссов, вещал Он к Аспаруху, небеса покровительствуют ревность твою к твоему отечеству; судьба определяет неустрашимость и победы участию твоего народа. Оный покорит страны, в которые шествует, весь север и части востока, юга и запада подвергнутся его власти; прочие ж страны и народы вострепещут единого имени. Я всегда буду покровитель его венца и златого сосуда, доколь князи русские будут венчаться венцом сим, доколь будут сохранять таинственно предписанные в оном законы, держава и меч их не поколеблются, но восстанет твоё отечество, когда они от них уклонятся. Венец их впадёт в руки чуждых, борьбы смятения покроют лицо славной славенской области, и сие будет время, когда должно будет ей ниспровергнуться. Однако я всегда воздвигну её из её чаемых развалин. Златой сосуд, хранящий судьбу руссов, удержит перевес против хищников венца сего»". (Старинные диковинки т.3, кн.1 Волшебно богатырские повести 18 века. М., Советская Россия. 1991С.254).
На основании вышесказанного можно сделать вывод о том, что мудрость тех аристократических дохристианских верований, источник которой в «аланских горах», скорее всего и была духовной основой в сознании русских волхвов, которые, в свою очередь, могли сильно повлиять на Святых отцов, постигавших истинное понимание Духа вдали от храмов и библейских толкований, удалившись от шума городов и оставшись наедине с природой. Именно поэтому святоотеческое православие не находит опоры в Библейской культуре и вынуждено существовать в борьбе с внутренними противоречиями. С другой стороны, нужно понимать, что мировоззренческие «картины» очень удобны христианскому духовенству, зарабатывающему на них. Ведь, если Бог вездесущ, то невозможно оправдать строительство «домов» для Бога, если Он во всём, то невозможно объяснить функции посредников между Ним и простыми людьми, если он любит своё творение и не мстителен, то как объяснить понятие «страх божий»? Кроме того, противоречие, которое возникает в сознании верующего из конфликта между визуальными образами и идеологическими формулами, порождает чувство вины, что удобно для пастырей, стремящихся к психологическому порабощению масс, но не преемлемо для людей, ориентирующихся на постижение целостности и самодостаточности Бога и человека - того к чему должна вести чистая религиозная традиция. Кстати, напомним об одном иудейском обычае, описанном как в Торе, так и в Библии: «И возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и исповедует над ними все беззакония сынов Израилевых и все преступления их и все грехи их, и возложит на голову козла и отошлет с нарочным человеком в пустыню. И понесет козёл на себе все беззакония их в землю непроходимую, и пустит он козла в пустыню». (Левит 16; 21,22) Этот обычай, очевидно, существовал для снятия груза вины. Видимо, иудейские жрецы хорошо понимали пагубность этого чувства для психики человека.
Таким образом, все вышесказанное позволяет прийти к следующим выводам:
А.Осетинская религиозная культура целостна и непротиворечива в своём стремлении помочь человеку осознать его единство со всей Вселенной. В ней раскрывается исполненный сакральности, сдержанности, внутреннего достоинства высший божественный мир, а также построенный на его основе опыт коммуникации со всеми живыми существами, включающий и базовые духовно-психологические элементы управления.
Б.Христианские представления о Боге противоречивы и разорваны, в силу того, что они эклектически соединяют в себе образы богов, диаметрально противоположных друг другу: библейского Бога, который изначально отстранен от своего творения и древнеарийского - единого со своим творением. Кроме того, если говорить об истоках христианства, Библия, изначально опираясь на Тору, не придерживается её первичного содержания, важнейших принципов, идей и образов.
|