Кемпинский Эдуард Вячеславович
к.и.н., доцент кафедры Истории России исторического факультета Ставропольского государственного университета
 Крупным событием лета 1905 г. на Северном Кавказе явилась июльская забастовка служащих Владикавказской железной дороги, организованная и проведенная местными революционными организациями. Центром движения явилась станция Минеральные Воды. Она, по свидетельству начальника Минераловодского отделения Владикавказского жандармского полицейского управления железных дорог подполковника Р.П. Щербакова, давала «тон всей южной части дороги до Баку»[1]. Власти отмечали значительную эволюцию сознания минераловодских рабочих по сравнению с зимне-весенним периодом, когда население станции не проявляло явного сочувствия политическому движению в стране, «слабо реагировало на призыв других депо примкнуть к общему движению». Большую роль в организации и проведении железнодорожной забастовки сыграло революционное студенчество. По твердому убеждению Р.П. Щербакова, «причина забастовки — пропаганда приехавшей неучащейся молодежи»[2]. Конечно, забастовочное движение имело более глубокие социально-экономические причины, чем это представлялось жандармскому подполковнику. Однако именно работники умственного труда, опираясь на имевшее место недовольство служащих, не только подняли железнодорожников на забастовку, но и привнесли политические требования.
Подавляющее большинство агитаторов на ст. Минеральные Воды являлись эсерами. Исследователи 20-х годов П. Андреев и Васильченко обоснованно признавали преобладающее влияние на минераловодских рабочих партии социалистов-революционеров. Одним из факторов этого является то, что формирующемуся, главным образом, за счет крестьянства рабочему классу идеи неонародников были близки. Исследователь первых лет Советской власти Васильченко, в частности, по этому поводу писал: «Преобладающий земледельческий характер хозяйственного строения Терека, наличие в курортных центрах весьма развитой кустарной промышленности, все это создавало довольно прочную базу для (эсеровской. — Э.К.) партии на Тереке и вот почему в событиях 1905 года ее представители играют более крупную роль, чем партия РСДРП»[3]. Его утверждения в отношении всей Терской области довольно уязвимы. Так, во Владикавказе существовала, действительно, сильная социал-демократическая организация. Однако для Пятигорского отдела это мнение вполне справедливо.
С другой стороны, в объяснении успешности распространения эсеровской пропаганды в данном районе мы склоны более поддержать точку зрения П. Андреева. Причину этого влияния он не без оснований видел не в какой-либо сознательной поддержке рабочими идеологии данной партии, а в сложившемся в местной пролетарской среде приоритете агитационной работы. «Это не свидетельствовало, — писал он, — о каком-то определенном программном устремлении к партии эсеров. Революционно-девственная, только-только тронутая агитационным плугом, минераловодская рабочая масса жадно поглощала каждое живое слово, которое указывало ей пути к освобождению от гнета царизма, из под ярма капитализма»[4]. Социал-демократы в Пятигорском отделе в 1905 году, действительно, не являлись силой, способной проводить успешную самостоятельную пропагандистскую работу.
Местная организация пролетарской партии была еще слаба. Из ее членов, замеченных в революционной агитации можно указать студента М.Т. Зароченцева и доктора М.Я. Ситникова. Подготовка забастовки осуществлялась под руководством представителей интеллигенции эсеровской ориентации, а именно: Л.В. Орлова, А.С. Жирова, Б.Н. Безлущенко, П. Сергеева и др. Главным организатором стачки, по признанию властей, был студент Б.Н. Безлущенко, прибывший в г. Пятигорск в июне месяце[5]. Он развернул активную деятельность среди железнодорожников. Обращает на себя внимание работа революционной интеллигенции над созданием собственного образа. Минераловодский рабочий П. Попов вот как описывает первое появление в рабочей среде сына статского советника Б.Н. Безлущенко: «В соломенной шляпе буржуй, в синей рубахе с пояском, среднего роста»[6]. Однако, вскоре, стремясь сблизиться с «народом», студент изменил свой внешний образ. На сходки он стал являться в костюме рабочего и даже с грязной паклей в руках[7]. Безлущенко приобрел большую популярность среди рабочего населения Минеральных Вод. Жандармский подполковник Р.П. Щербаков был поражен порядком на руководимых этим оратором митингах, его влиянием на рабочих. «Меня тогда поразила дисциплина, которая соблюдалась толпой, — писал офицер в рапорте заведующему полицией на Кавказе Е. Н. Ширинкину, — Главный руководитель при каждом нежелательном обороте в настроении рабочих при разговоре со мной властно останавливал разговаривавших, приказывал толпе сесть, чтобы все были у него на виду, и, не дождавшись моего ухода, сказал им: теперь нечего разговаривать, расходитесь, ребята. И толпа повиновалась»[8].
2 июля в помещении минераловодского железнодорожного клуба состоялось совещание представителей всех депо Владикавказской железной дороги, по два депутата от каждого депо. Совещание решило начать забастовку 10 числа в следующем порядке: Минеральные Воды, Кавказская, Тихорецкая, Грозный, Дербент, Баладжары и, наконец, — Ростов и Новороссийск. Начало забастовки должны были положить ст. Минводы. 7 июля прошла очередная предзабастовочная сходка рабочих и мастеровых минераловодского депо. Было подтверждено решение о проведении стачки, решено во время нее исполнять распоряжения только стачечного комитета, не пропускать никаких поездов, оказывать сопротивление органам власти. Это постановление, как признавали полицейские, «носило уже в себе признаки организации и руководства»[9].
10 июля 1905 года состоялось решающее собрание рабочих под руководством студента Петра Сергеева, сына помощника начальника станции Пятигорск. Администрации Владикавказской железной дороги была предъявлена петиция из 34 требований не только экономического, но и политического характера, как то: отмена военного положения на дороге, установление свобод собраний, слова, союзов, печати, стачек, созыв Учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, прекращение вмешательства полиции и жандармерии в кадровые вопросы дороги[10]. Начальник Владикавказской железной дороги имел основания видеть в этих требованиях влияние пришлых агитаторов. Было обращено внимание на то, что политические требования оказались «совершенно тождественны» с требованиями рабочих «по всей России и на всех железных дорогах, на заводах, фабриках,.. как бы продиктованы одними и теми же лицами»[11]. Подозрения были обоснованы. Современный историк А.К. Джанаев проанализировал выдвигаемые на различных станциях Северного Кавказа требования и пришел к аналогичному выводу. В своей монографии «Народы Терека в российской революции 1905-1907 гг.» он отмечал, что в Ростове и Новороссийске «были предъявлены в основном такие же политические требования, что и на Минеральных Водах»[12]. Это подтверждает согласованность действий революционеров разных местностей региона в деле организации всеобщей железнодорожной забастовки. Агитаторы, действовавшие в Пятигорском отделе являлись звеньями одной цепи.
В поселок Минводы был введен отряд Ахульгинского батальона и казаки. Однако это не усмирило железнодорожников. Не дождавшись удовлетворения своей петиции, они начали забастовку. К 12 числу вслед за минераловодцами прекратилось движение поездов, кроме почтовых, на станциях Кавказская, Тихорецкая, Армавир, Грозный, Беслан, Баладжары. Ставропольская железнодорожная ветка являлась тупиковой и не влияла на движение поездов по всей линии. Однако местные служащие также заявили о своем присоединении в ночь на 11 июля. Забастовку поддержали телеграфисты. Таким образом, связь Кавказа с центром страны была прервана. Администрация попыталась привлечь к работе в качестве машинистов учащихся, проходивших практику в минераловодском депо, но те в массе своей отказались становиться штрейкбрехерами[13].
Будучи ограниченными в средствах борьбы с забастовщиками власти по согласованию с управляющим дорогой решили дождаться естественного спада волнений, ошибочно возлагая на рабочих надежды, что они скоро убедятся в бессмысленности революционной демагогии и неспособности их главарей «принудить дорогу на уступки»[14]. Неделю спустя они признали ошибочность своей тактики и пошли на применение мер административного воздействия и силовых средств. 17 июля силами всадников осетинского конного дивизиона, переброшенного из Владикавказа, окружили участников митинга и арестовали его руководителей репортера Л.В. Орлова, студента П. Сергеева и других[15]. 18 числа администрация пригрозила минераловодским служащим увольнением в случае невыхода на работу. На следующий день ее угрозы были осуществлены. Но это не сломило дух железнодорожников. На свободе оставался Б.Н. Безлущенко, по признанию жандармерии, «самый главный» руководитель забастовки. Он был арестован лишь через полтора месяца. Агитаторы и рабочие, особенно машинисты из числа осетин, смогли распропагандировать солдат конного дивизиона, и те отказались подавлять стачку[16].
17 июля возобновили работу на станциях Кавказская и Тихорецкая, 19 — в Ростове-на-Дону, 23 — в Новороссийске. Правление железной дороги заявило о восстановлении «незлостных» забастовщиков[17]. Из 34 пунктов предъявленных требований было удовлетворено лишь три. Однако под давлением экономических трудностей железнодорожники Минеральных Вод и Грозного прекратили забастовку. Всего она продолжалась 20 дней.
Движение носило преимущественно политический характер. Агитаторы из числа работников умственного труда воспользовались социально-экономическими проблемами рабочих как основой для революционной деятельности и поддерживали в население противоправительственные, бунтарские тенденции. Демократическая интеллигенция смотрела на происходившее как на давно ожидаемое ею организованное сознательное массовое народное выступление. Рабочие сходки обратились в политические клубы для образованного общества. Как сообщал жандармский подполковник Р.П. Щербаков, «на них появлялись студенты, дамы, репортеры, мирные люди, семей ные и пожилые»[18]. Интеллигенция явилась не только организатором политического выступления рабочих, она морально и материально поддерживала его. Денежные средства для бастующих собирались в общественных собраниях, на частных квартирах, в редакциях демократических изданий. В городах Кавказских Минеральных Вод она организовывала манифестации и митинги в поддержку забастовки[19].
Царские власти доносили, что самой сильной поддержкой движения в Пятигорском отделе явилась местная пресса, а именно: «Пятигорский листок» во главе с К.К. Кибардиным и газета «Кавказские Минеральные Воды» (редактор — директор Кавминвод инженер Иванов, издатель — приват-доцент Сыромятников). Анализируя их публикации, начальник Минераловодского отделения Владикавказского жандармского полицейского управления железных дорог Р.П. Щербаков пришел к заключению, что содержание статей такого крайнего направления, словно читаешь «Искру»[20]. Показательно: руководители забастовки являлись сотрудниками этих газет. Леонид Орлов был известен как «крайне тенденциозный репортер» «Пятигорского листка», критически настроенный не только к местным властям, но и к существующему государственному строю. Б.Н. Безлущенко являлся заведующим конторой редакции другого издания. Ставропольская газета «Северный Кавказ» в ряде публикаций поддержала требования бастующих как вполне справедливые[21]. В областном центре подобным органом либеральной интеллигенции в это время являлась газета «Казбек» во главе с СИ. Казаровым. Как отмечал полицмейстер Н.А. Котляревский, она «не хочет отстать от злобной... прессы и, благодаря дурному подбору сотрудников и редактору, не чуждому этого направления по образу мыслей,.. перепечатывает все клеветническое и подлое»[22].
Широкие пролетарские массы Терека и Ставрополья не присоединились к движению железнодорожников. По утверждению исследователей М.В. Дрогалиной и А.К. Джанаева, Терско-Дагестанский комитет РСДРП, в котором преобладали меньшевики, не поддержал руководимую эсерами забастовку[23]. Агитационная работа социал-демократов проводилась по инициативе некоторых представителей и отдельных местных групп. Последнее характерно было в г. Грозном. Однако ослабленная в ходе майских арестов организация не смогла поднять промысловых рабочих на активное выступление[24]. Не бастовала и часть железнодорожников Грозного. Так, из 80 паровозных бригад к забастовке присоединились только 63, то есть две трети от имеющихся в наличии[25]. Активную деятельность в забастовке, как в Грозном, так и на других железнодорожных станциях Северного Кавказа, проявляли молодые служащие, остальные играли более пассивную роль, а некоторые или уезжали в отпуск или запасались больничными листами[26].
Стачка, в которой приняли участие железнодорожники всего Северного Кавказа, потерпела поражение. Не везде она проходила активно и организованно. Не переросло движение рабочих и служащих депо во всеобщую стачку. Не смотря на это, июльская забастовка на Владикавказской железной дороге имело большое значение. В ходе нее передовые представители студенчества и профессиональных работников умственного труда завоевали авторитет и влияние, которые сохранили и в последующем. Властям не удалось изъять из общества им таким образом пресечь деятельность таких лиц, как Б.Н. Безлущенко, Л.В. Орлов, А.С. Жиров. Местное образованное общество и курортники не допустили насилия администрации против своих «детей». Так, в отношении революционных агитаторов Л.В. Орлова и А.С. Жирова вместо выселки их за пределы области было решено ограничиться всего лишь внушением[27]! Забастовка сыграла заметную роль в эволюции сознания рабочих, становлении лидеров из их среды. Революционная интеллигенция способствовала воспитанию среди забастовщиков будущих руководителей рабочего движения, особенно из числа машинистов и их помощников как людей с большим развитием, чем у простых мастеровых. Эти лидеры, по мнению властей, могли более успешно влиять на основную массу, чем пришлые агитаторы, так как они, в отличие от интеллигентов, и являлись, собственно, «народом»[28]. Важную роль в поддержании духа рабочих во время забастовки сыграли либерально-демократические издания Терека и Ставрополья.
Июльская забастовка не разрешила ни большинства экономических, ни тем более политических проблем. В конце 1905 года движение на железной дороге развернулось с большей силой уже во всероссийском масштабе.
Примечания
1. Революция 1905-1907 годов на Тереке: Документы и материалы / Под ред. А.К. Джанаева. Т. 1. Орджоникидзе, 1980. С. 124.
2. ЦГА РСО. Ф. 1849. Оп. 2. Д. 4. Л. 15.
3. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края (ГАНИСК). Ф. 50. Оп. 4. Д.51. Л.5.
4. ГАНИСК. Ф. 50. Оп. 4. Д. 10. Л. 1.
5. Ставропольский государственный историко-культурный и природно-ландшафтный музей-заповедник (СГИКиПЛМЗ). Ф. 41. Оп. 1. Д. 27. Л. 8; Революция 1905-1907 годов на Тереке. Т. 1.С. 124.
6. ГАНИСК. Ф. 50. Оп. 4. Д. 207. Л. 3.
7. ГАНИСК. Ф. 50. Оп. 4. Д. 10. Л. 6.
8. Революция 1905 — 1907 годов на Тереке. Т. 1. С. 125.
9. См.: Джанаев А.К. Народы Терека в российской революции 1905-1907 гг. Орджоникидзе, 1988. С.166-167.
10. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК). Копии документов о революции 1905 — 1907 годов на Ставрополье. Т. 1. Л. 172-175.
11. ЦГА РСО. Ф. 1849. Оп. 2. Д. 4. Л. 5.
12. Джанаев А.К. Указ. соч. С. 167.
13. Дрогалина М.В. Революция 1905-1907 годов на Ставрополье. Ставрополь, 1955. С. 39.
14. Революция 1905-1907 годов на Тереке. Т. 1. С. 120.
15. СОИГСИ. Ф. 19. Оп. 1. Д. 24. Л. 82.
16. История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. — 1917г.) / Отв. ред. А.Л. Нарочницкий.М., 1988. С. 433.
17. ГАСК. Копии... Т. 1. Л. 290.
18. Революция 1905-1907 годов на Тереке. Т. 1. С. 111.
19. ГАНИСК. Ф. 50. Оп. 4. Д. 51.-Л. 32; Там же. Оп. 1. Д. 32. Л. 12; Революция 1905-1907 годов на Тереке. Т. 1. С. 127.
20. ЦГА РСО. Ф. 1849. Оп. 2. Д. 4. Л. 18.
21. Северный Кавказ (Ставрополь). 1905. 12 июля. С. 4; 14 июля. С. 3; 16 июля. С. 2; 21 июля. С. 3.
22. ЦГА РСО. Ф. 1849. Оп. 2. Д. 5. Л. 3.
23. Дрогалина М.В. Июльская политическая стачка 1905 года на ст. Минеральные Воды // Сборник научных трудов Пятигорского госпединститута. Вып. II. Пятигорск, 1948. С. 73; Джанаев А. К. Указ. соч. С. 165.
24. Северная Осетия в революции 1905-1907 годов: Документы и материалы / Под ред. М.С. Тотоева. Орджоникидзе, 1955. С. 96-97.
25. См.: Хасбулатов А.И. Борьба трудящихся Чечено-Ингушетии в период революции 1905-1907 гг. Грозный, 1966. С. 48.
26. Революция 1905-1907 годов на Тереке. Т. 1. С. 122.
27. СОИГСИ. Ф. 19. Оп. 1. Д. 24. Л. 82, 84.
28. Революция 1905-1907 годов на Тереке. Т. 1. С. 127.
Источник:
Материалы международной юбилейной научной конференции
«Россия и Кавказ» (Владикавказ, 6-7 октября 2009 г.). Стр. 101 - 105.
при использовании материалов сайта, гиперссылка обязательна |
