 Группа первых поселенцев селения Лаба (Коста-Хетагурово), кон. XIX в.
Проблема возникновения фамилий представляет большой интерес для языкознания и истории народов. Под фамилией понимается имя собственное, объединяющее членов семьи, передаваемое наследственно дальше двух поколений (1). Нередко фамилии возникали от отчества или дедичества, объединяемых специалистами термином прозвание. Прозвания не переходили по наследству и распространялись только на лиц одной семьи в пределах одного поколения (2). Функции отчества и дедичества приближались к функциям фамилии: являлись дополнительным различительным элементом и указывали на родственные связи. Поэтому В.Б. Кобрин считает правомерным объединение их с фамилией условным термином «родовое прозвание» (3).
В средние века отчество на Кавказе обозначалось довольно просто, по формуле: сын такого-то. Эпиграфические памятники Дагестана ХIV—XVI вв. сохранили немало примеров такого рода: Али сын Али, Мухаммад сын Афридуна, гази шах сын Баали, Мухаммад сын Йакуба и др. (4). Аналогично назывались кабардинские князья XVI в. — Мамстрюк Темрюков сын, Асланбек Домануков сын, Пшаопшока-мурза Кайтукин сын (5) В аланской родословной Х в. порядок передачи имени и отчества несколько иной: Пакатара сын Анбалан, Анбалана сын Лакан и т.д. (6). Позднее обозначение отчества у горцев изменилось, чисто внешне совпадая с фамилией, поэтому отделить фамилию от прозвания очень трудно. Например, при внешнем сходстве формулы Амран Зидаханов (алагирский уазданлаг середины XVIII в.) с именем и фамилией, последний ее элемент — отчество, ибо Амран был сыном Зидахана (Зида). Точно также в формуле Аса Амиранов последний элемент — отчество, т.к. Аса сын Амрана. Сходную картину видим в обозначении кабардинских князей начала XVII в.: Кайтука Мамстрюков, Алей-мурза Мамстрюков, где Кайтука и Али — наследники Мамстрюка.
Таким образом, в решении задачи отделения фамилии от отчества перед исследователем стоят большие трудности. Они заключаются в том, что для длительных периодов фамилия не всегда отличима от прозвания — существовали переходные формы. В связи с этим, отмечает В.А. Никонов, от исследователя требуется внимание и мужество, чтобы удержаться от ошибок, равно опасных — архаизации или модернизации (7).
На возникновение фамилий влияет множество факторов, в первую очередь социальные и экономические. Однако эта зависимость опосредована различными условиями (8). Не случайно на Кавказе фамилии появились не одновременно: в одних районах — в период феодализма, в других — при капитализме, в третьих — лишь в Советское время. Специалистами отмечена интересная закономерность: фамильные прозвания первоначально появились у привилегированных слоев и личностей (9).
Одна из первых фамилий горских феодалов — Черкасские — образована от родственников Темрюка Идарова, осевших в Москве и принявших христианство. Так, племянник Темрюка Хорошай остался в Москве и крестился, «а во крещении имя ему Борис. А была за ним дочь Никиты Романова Юрьева Марфа» — родная сестра Филарета, будущего патриарха всея Руси, отца первого царя из династии Романовых. В разрядных книгах князь Борис Канбулатович Черкасский неоднократно упоминается в 1563 по 1591 гг. и все время на очень ответственных постах (10). В самой Кабарде фамилии княжеского происхождения появились и стабилизировались во второй половине XVII в. В источниках этого периода впервые зафиксирована фамилия дигорских феодалов Карабугаевых. На пути в Имеретию посольство стольника Толочанова и дьяка Иевлева (1650–1652 гг.) остановилось в Анзоровой Кабарде. Сюда «приходили из гор… два человека дигорцев смотреть государевых послов, а имена их Смаил да Чибирка». Им задали вопрос «отколе пришли, и какова владения люди, и для чево пришли. И они сказались дигорцы. Жилище их в горах, вверх по реке Урухе, а владелец у них Алкас мурза Карабгаев; а владенья его четыре кабака» (11).
Примерно в это же время образована фамилия баделятов Каражаевых. Она неоднократно упоминается в документах XVIII в. (12), а впервые встречается в памятниках под 1715 г. (13). Вероятно, одновременно с Каражаевыми возникли и остальные фамилии баделятов. Во всяком случае, в 1745 г. архимандрит Пахомий в донесении синоду называл Кубатиевых, Каражаевых, Битуевых, Тугановых и др. (14). Источники начала XVIII в. знакомят нас с тагаурскими алдарами. В частности, письмо тагаурских феодалов Вахтангу XVI подписали Кануков, Сос и Делберт Дударовы, Дако Аликов и др. (15). Фамилии баделятов и алдаров фигурируют в документах более позднего периода и в нормах обычного права осетин (16). Согласно родословным, фамилии алдаров и баделятов ведут начало от имен людей рубежа XV—XVI вв. Употребление фамилий у феодалов Тагаурии и Дигории стало всеобщим в течение второй половины XVII — середины XIII вв., что указывает на длительность и постепенность процесса появления фамилий даже среди привилегированных слоев.
В Алагирском и Куртатинском обществах в XVIII в. фамилии еще не утвердились. Это видно хотя бы из того, что три следующих друг за другом поколения уазданлагов, потомков Хетага — Зида, Амран и Аса — носили прозвания: Зида Хетагуров, Амран Зидаханов, Аса Амиранов. В конце XVIII — начале XIX в. члены клана уже стабильно именовались Хетагуровыми. Крупный политический деятель Осетии Зураб Егоров сын Азовов, а его сын — Дмитрий Азовов (17). Через столетие члены родственной группы, к которой они принадлежали, стали носить фамилию Магкаевы. Фамилия куртатинских феодалов Тезиевых (сер. XIX в.) происходит от Тезия, жившего в первой половине XVIII в. Документы той поры характеризуют его вполне определенно: «сей Тезий в тамошнем месте первый человек». На встречу с архимандритом Пахомием в январе 1748 г. он «для первенства прислан с 5-ю старшинами» из «Картаульского и Чимитского уездов» (18) Его имя в форме отчества передавали наследникам как славу предка и политический козырь. Постепенно уже в XIX в. отчество превратилось в фамилию Тезиевы.
В письменных источникам середины XVIII в. встречаются сообщения об уазданлагах, наименования которых внешне схожи с фамилией. Например, Роман Кусагонов (19), Брилка и Прокофий Сидамоновы (20), «фамилия Баделидзев» (21) и др. Но это не фамилии. Последний термин не антропонимический, а социальный. Первые два образованы от личных имен полумифических сыновей легендарного Ос-Багатара: Кусагона и Сидамона. С именем Сидамона устная традиция связывает основание алагирских аулов Дай, Цус, Архон, Луар, Унал и Солханат. Потомками считают себя Урумовы, Касабиевы, Газюмовы, Фарзиновы, Магкоевы, Золоевы и многие другие (22). Население аулов Дагом, Урсдон и Донисар выводит себя от Кусагона (23). Как видно, названия Сидамоновы и Кусагоновы обнимают множество разветвленных родственных группа. Поэтому они даже теоретически не могут быть фамилией, ибо ее базой является семья, а не огромное объединение патронимических структур. Антропонимическая категория для обозначения принадлежности к семье выработана в соответствии с интересами семьи (24).
Фамилии долгое время являлись сословной привилегией и правящие слои сопротивлялись их распространению среди низов (25). Правда, некоторые крестьянские фамилии известны еще с конца XVIII в. В частности, в «Списке жителей Моздока» за 1777 г. значатся Тамаевы, Абаевы, Бугуловы и Калмановы (26). Но это исключение, правилом же являлось обозначение крестьян именем или прозванием, например: Канибат Пареев, Куджан Эладиев, Ладо Гисаев, Басил Шикоев, Тавкан Хелпомаев, Габис Самураев (27). Интерес представляет антропонимия крестьян, крещенных в Моздоке. В упомянутом выше «Списке» 1777 г. зафиксированы прозвания крещенных осетин: Николай и Андрей Женгобековы, Варфоломей и Степан Васильевы, Тарас Габитаев, Иван Николаев, Степан Федоров, Иван и Леонтий Степановы, Георгий Пеев, Афанасий Афанасьев, Андрей Данилов и Зиновий Семенов (28). Прозвания у крестьян Осетии сохранялись в первой половине XIX в. Только потребности административного управления вынудили российские власти «офамилить» все население.
Приведенный в статье материал позволяет сделать предварительный вывод о времени образования фамилий в различных группах населения Осетии. Сначала фамилии утвердились среди алдаров и баделятов — во второй половине XVII — начале XVIII вв. Позже они распространились у уазданлагов Куртата и Уалладжира. Крестьяне же были «офамилены» кавказской администрацией в первой половине XIX в.
Примечания:
1. Никонов В.А. Имя и общество. М., 1974, с. 176, 177.
2. Зинин С.И. Из истории антропонимической терминологии. — В кн.: Антропонимика. М., 1970, с. 25.
3. Кобрин В.Б. Генеалогия и антропонимика. — В кн.: История и генеалогия. М., 1977, с. 93.
4. См.: Шихсандов А.Р. Эпиграфические памятники Дагестана. М., 1984.
5. Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв. М., 1957, т. 1, с. 384-487. Далее: КРО.
6. Бязров А.Х. Осетинская родословная Х в. — В кн.: Осетинская филология. Орджоникидзе, 1981, в. 2, с. 4, 5.
7. Никнов В.А. Имя и общество, с. 181, 182.
8. Там же, с. 184.
9. Гуриев Т.А. Как рождается фамилия. — Социалистическая Осетия, 1983, №210.
10. Архив СОНИИ, ф. 1, оп. 1, д. 29, л. 14 — 14 об.
11. Полиевктов М. Посольство стольника Толочаова и дьяка Иевлева в Имеретию 1650-1652. Тифлис, 1926, с. 119.
12. КРО, II, с. 114, 196, 281: Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год. СПб, 1869, ч. II, с. 60.
13. Лавров Л.Н. Эпиграфические памятники Северного Кавказа. М., 1968, с. 2, с. 50.
14. ЦГИА СССР, ф. 796, оп. 26, д. 373, л. 223.
15. Гамеркели В.Н. Документы по взаимоотношениям Грузии с Северным Кавказом в XVIII в. Тбилиси, 1968, с. 125.
16. Там же, с. 112-215, 264; Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Одесса, 1883, т. II.
17. Блиев М.М. Русско-осетинские отношения в XVIII в., Орджоникидзе, 1976, т. 1, с. 230, 309, 310, 325, 326. Далее: РОО.
18. РОО, 1, с. 138.
19. Гамрекели В.Н. Документы…, с. 154.
20. РОО, 1, с. 319, 327.
21. ЦГИА СССР, ф. 796, оп. 26, д. 373, л. 278.
22. Калоев Б.А. 1) Осетины, 2-е изд. М., 1971, с. 44; 2) Происхождение некоторых осетинских фамилий по народным преданиям. — В кн.: Полевые исследования института этнографии. 1979. М., 1983, с. 208.
23. Калоев Б.А. Происхождение…, с. 208, 209.
24. Никонов В.А. Имя и общество, с. 185.
25. Там же, с. 181.
26. Гамрекян В.Н. Документы…, с. 207.
27. Тогошвили Г.Д., Цховребов И.И. История Осетии в документах и материалах. Цхинвали, 1962, т. 1, с. 137-142, 145, 146.
28. Гамрекян В.Н. Документы…, с. 207.
Источник: Гутнов Ф. Х. Из истории образования фамилий у осетин // Проблемы осетинского языкознания, выпуск 2, 1987 г. Стр.: 141—145.
|
