Для своего времени широко образованный осетин Иоанн Ялгузидзе (1775—1830) перевел с грузинского на осетинский ряд церковных книг, которые были напечатаны грузинским церковным алфавитом «хуцури». Он же в 1820—23 гг. перевел с грузинского на осетинский Четвероевангелие, которое по неизвестным причинам не было издано. Рукопись Евангелия сохранилась в 3-х экземплярах: рукопись, подготовленная к печати, хранится в Архиве древних актов (Москва), рукопись, переписанная набело, хранится в Ленинградском отделении ИНА АН ССР, а ее «черновик» — в ЦГИА Грузинской ССР. Рукописи написаны грузинским гражданским алфавитом «мхедрули».
Из исследователей осетинского языка переводами Ялгузидзе первым заинтересовался Г. С. Ахвледиани. Он особенно обратил внимание на фонетические особенности перевода и стало очевидно, что из двух основных диалектов осетинского — иронского и дигорского — староджавский, на котором написаны переводы, примыкает к дигорскому (Ахвледиани, 1960, 91 —167).
Изучение нами языка рукописи Евангелия полностью подтвердило мнение Г. С. Ахвледиани (Тедеева, 1964, 110—121).
В сопоставлении фонетических особенностей дигорского и староджавского особое внимание привлекает тот факт, что в обоих диалектах палатализованные заднеязычные г, к, къ не переходят перед передними гласными в соответствующие аффрикаты, как это имеет место в современном джавском и во всех вообще наречиях иранского диалекта (Ахвледиани, 1960, 48—60).
Б староджавском, как и в дигорском, трифтонги -ауӕ-, -ӕуӕ-, -ӕуа- не стягиваются, в иранском они перешли в дифтонг -уа-, например:
В рукописи Евангелия встречаются слова, которые обнаруживают дигорские формы, например:
В этом же переводе зафиксированы слова: 1) Семантика которых идентична для староджавского и дигорского — в иронском данные слова употребляются в другом значении. Напри мер «лӕдарын» и «удӕсын»; 2) Которые наличествуют в староджавском и дигорском — в иронском они отсутствуют, например, «мысыдж» и «нусын»:
Лӕдарын: в иронском диалекте «лӕдарун» значит «плакать». В текстах И. Ялгузидзе «лӕдарын» так же, как и в дигорском, имеет значение «плакать», например, «Хъӕр Рамайы сыхъуысди, лӕдарын ӕмӕ кӕуыны ӕмӕ хойны иддӕг» — «глас в Раме слышен, плач и рыдание, и вопль великий» (Матвей, II, 18). Удӕсын: в иронском диалекте «удасын» значит «мокнуть». В дигорском «уодӕнсун» — «уступать, прощать». В текстах Ялгузидзе «удӕсын» имеет значение, как в дигорском «прощать», например, «Амин зӕгъын сымахӕн: ӕббӕтдӕр баудӕсой лӕгы фырддӕн тӕригъӕддӕ ӕмӕ ӕвӕдгӕгтӕ» — «Истинно говорю Вам: будут прощены сыном человеческим все грехи и хуления» (Марк III, 28).
Мысыдж: в староджавском имеет значение «кулак», например: «Ӕмӕ райдыддой кидӕртӕ тутӕ кӕнын ууыл, ӕмӕ бамбӕрзын сӕс гомы ӕмӕ мысыджӕй нӕмын умӕн» — «И некоторые начали плевать на него и, закрывая ему лицо, ударять его» (Марк XIV, 65).
Как видим, в русском контексте слово «кулак» отсутствует. Дело в том, что, как мы сказали выше, И. Ялгузидзе Евангелие, как и другие тексты, перевел с грузинского, а в грузинском Евангелие в данном контексте употреблено слово «хурти», что в др. грузинском означало «кулак»: «Да ицъхъес... хуртита цемад миса» — «и начали ... кулаком бить его».
В дигорском диалекте слово «мӕсундзӕг» означает «кулак» и нет сомнения, что здесь «масундз» — и ст. джавское «мысыдж» одно и то же слово. Уместно отметить, что у Шегрена зафиксированы обе формы: диг. масундзег и иp. мӕсыдз (Шегрен, 1 1844, 100, 101). В. И. Абаев отмечает, что приводимая Шегреном форма мӕсыдз не подтверждается (Абаев, 1973, 104). А вот тексты Ялгузидзе подтвердили, что данная форма имелась и в иронском (джавском).
Нусын: в текстах И. Ялгузидзе «нусын» означает, «целовать». Например, «Ӕмӕ дӕддаг рагагъоммӕ рарда удонӕн нысанӕн ӕмӕсын захда, кӕ ыйы ӕз ӕнусон, уый у» — «Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, тот и есть» (Матвей, XXVI, 48).
«Нусын» слово в иронском отсутствует. В дигорском «носун» значит «целовать» (Миллер, 1929, 866).
Язык переводов И. Ялгузидзе значителен не только с точки зрения диалектологии: В этих переводах отражено состояние осетинского языка на определенном этапе его развития, и здесь каждый осетиновед найдет неисчерпаемый материал для сравнительного изучения фонетики, морфологии и лексики осетинского языка.
Цитируемая литература
Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка, II. Л., 1973.
Ахвледиани Г. С. Сборник избранных работ по осетинскому языку. I. Тбилиси, 1960.
Миллер Вс. Ф. Осетинско-русско-немецкий словарь, II, Л., 1929.
Тедеева О. Г. Некоторые вопросы лексики осетинского. Четвероглава И. Ялгузидзе, Мацне, 3. Тбилиси, 1964 (на груз, языке).
Шегрен Л. Г. Осетинская грамматика. Спб., 1844.
Источник:
Тедеева О. Г. «Дигоризмы» в староджавском (По текстам И. Ялгузидзе) // Осетинская филология: межвуз. сб. ст. Орджоникидзе: Изд-во СОГУ, 1981. Вып. 2. С. 42-45. |
