Главная > Южная Осетия в коллизиях российско-грузинских отн. > От Гамсахурдиа к Жордании и далее до Шикльгрубера
От Гамсахурдиа к Жордании и далее до Шикльгрубера24 августа 2007. Разместил: 00mN1ck |
|
Еще в марте 1990 года на сессии Верховного Совета Грузинской ССР громче, чем в ноябре 1989, прозвучали голоса о выходе Грузии из состава СССР. В этом заключалась ключевая сторона политическою процесса, протекавшего не только в Грузинской ССР, но и в других союзных республиках, входивших в состав СССР. Николай Бердяев, выдающийся русский философ и патриот, еще в 20-х гг. XX века предупреждал большевиков, изгонявших из России русскую аристократию, что рано или поздно им самим будет суждено стать «буржуями», но такими, которые разнесут Россию по отдельным губерниям. Как экономическая система, уходившая из области государственной в сферу теневой экономики, «советский социализм» изжил себя, и ему было суждено стать тормозом для развития общества. К тому же сами партийно-советские национальные элиты обнаруживали тенденции к политическому сепаратизму. В случае с Грузией, однако, эти процессы протекали в столь же необычных формах, сколь непохожими являлись исторические пути Грузии в сравнении с другими союзными республиками Кавказа, входившими в СССР. У Грузии были все предпосылки не только для политического сепаратизма, но и для форсирования новой идеологической системы, адекватной социальной природе будущего национального государственного образования. Вскоре Президиум Верховного Совета Грузии принял постановление о созыве 20 июня 1990 года внеочередной сессии. Она являлась продолжением предыдущих двух сессий, обсуждавших выход Грузии из состава СССР и «восстановление ее государственной независимости». Естественно, в новом формате грузинской государственности речь о Южной Осетии могла идти только в контексте ликвидации ее автономности. Как бы предупреждая грузинские власти об опрометчивости такого шага, Юго-Осетия заранее провела свою сессию Верховного Совета 19 июня 1990 года, т.е. за один день до заседания Верховного Совета Грузии. Юго-Осетинский Совет принял решение: «В случае отмены актов Ревкома Грузии от 16 февраля 1921 года, 24 марта 1921 года.., с целью выхода из Союза ССР.. на территории Юго-Осетинской автономной области будут действовать Законы Союза ССР». Одновременно на этой же сессии Юго-Осетинский областной Совет одобрил «Декларацию о суверенитете Южной Осетии», отвечавшей и нормативно, и по содержанию современным требованиям к государственным актам подобного рода. Между тем, как и следовало ожидать, 20 июня 1990 года на сессии Верховного Совета Грузинской ССР было принято решение о «восстановлении государственной независимости Грузии». На этой же сессии было признано, что отношения между Москвой и Тбилиси будут основаны на договоре, заключенном 7 мая 1920 года между Грузией и Россией. Что касается другого договора, состоявшегося между Советской Россией и Советской Грузией в феврале 1921 года, то он участниками сессии Верховного Совета Грузии расценивался как «свержение законной власти Грузинской демократической республики». Своими решениями от 20 июня 1990 года Грузия выступила как преемница буржуазно-феодального режима Н. Жордания, в 1920 году осуществившего геноцид югоосетинского населения. В контексте нового решения Грузии у руководства Южной Осетии не оставалось никаких надежд на здравомыслие политической элиты Грузии в отношении судьбы Южной Осетии. Не подлежало сомнению, что следующим актовым решением руководства Грузии, во главе которой теперь стоял Гамсахурдия, будет упразднение «Юго-Осетинской автономии». Стоит отметить - важнейшей политической переменой в Грузии явился не столько выход ее из состава СССР, сколько приход к власти нового лидера - Звиада Гамсахурдия. Последний, в отличие от многих секретарей ЦК КП Грузии, был так же, как Адольф Шикльгрубер, человеком образованным, но таким же явно патологичным. Суть этой личности, как и в случае с Шикльгрубером, заключалась в том, что в ней аккумулировалась неонацистская идеология, квинтэссенция которой состояла в двух основных установках - расовой исключительности грузинского этноса и применении насилия в качестве главного средства решения национальных задач. В 90-е гг., когда Гамсахурдия занимал пост Президента Грузии, вышла в свет его книга, посвященная культуртрегерской миссии Грузии в мировом масштабе. Автор настоящих строк знаком с ней по рецензиям, печатавшимся в грузинской прессе, в частности в «Вестнике Грузии». Судя по ним, «произведение» Звиада Гамсахурдия куда более претенциозное, нежели «скромная» книжка «Майн Кампф». Покойный президент предназначение Грузии видел в особой исторической миссии - в распространении грузинской культуры в планетарном масштабе. Очевидно, сюда входило и изучение грузинского языка - так, чтобы весь мир заговорил по-грузински. Подобные книги, принадлежащие таким авторам, как Гамсахурдия или Шикльгрубер, не должны подвергаться суровой критике, ведь они всего лишь памятники, свидетельствующие о степени помутнения разума не только их авторов, но и общества, заболевшего той же идеологией. Трагедия Грузии и Южной Осетии, однако, состояла в том, что первая заболела «коричневой чумой», а другая страдала, не до конца понимая, какой очередной недуг одолел соседа. Как бы то ни было, но после состоявшихся в Тбилиси решений о выходе Грузии из состава СССР областной Совет народных депутатов Южной Осетии 20 сентября 1990 года принял решение: «Признать Конституцию СССР и другие законодательные акты СССР как единственно действующие на территории Юго-Осетинской автономной области». В тот же день состоялось и другое, не менее важное решение югоосетинского Совета - о преобразовании Юго-Осетинской автономной области в Юго-Осетинскую Советскую Демократическую Республику. Одновременно в Южной Осетии приступили к выработке проекта Конституции провозглашенной республики. 16 октября 1990 года местные власти в Цхинвале в связи с провозглашением Юго-Осетинской республики назначили на 9 декабря 1990 года выборы в Верховный Совет новой Республики. Таким образом, благодаря руководству Тбилиси на Кавказе, в самом его центре, появились две самопровозглашенные республики - Демократическая Республика Грузия и Юго-Осетинская Советская Демократическая Республика, никем еще не признанные. В случае с Южной Осетией Грузия, расставшаяся со своей советской Конституцией, оказалась вне правового поля, поскольку она не обладала конституцией своей новой Республики; на этот моменту Грузии не стало также законных органов власти. Находясь в правовом вакууме и в то же время желая ликвидировать Юго-Осетинскую Советскую Демократическую Республику, грузинское руководство было вынуждено собрать Верховный Совет Грузинской ССР и принять решение, согласно которому отменялось Постановление югоосетинского областного Совета о преобразовании области в Республику. Грузинские депутаты понимали, что их решение может иметь силу, если оно будет опираться на советское законодательство. Исходя из этого, Верховный Совет Грузии «обязал областной Совет Юго-Осетии придерживаться Конституции СССР и Грузинской ССР». Так юридически грамотные действия руководства Южной Осетии формально возвращали Грузию в лоно СССР. Получив из Тбилиси последние решения Верховного Совета ГССР, Юго-Осетинское руководство в своем ответе напомнило грузинским властям об официальном выходе Грузии из состава СССР и о том, что в связи с этим юридической силы не имеет более ни Конституция Грузинской ССР, ни сам Верховный Совет и его Президиум. На этом основании, -поясняли из Цхинвала, - «ваши решения для Грузии, атак же для Юго-Осетии неправомочны» в отношении отмены решений Юго-Осетинского Совета о преобразовании области в Республику. Несомненно, в Грузии были высокообразованные юристы, но юридические казусы, в которых периодически оказывались новые власти в Тбилиси, были результатом другого явления -идеологического пресса, под давлением которого находилась Грузия. Таинство общественного бытия, очевидно, заключается не только в материальной субстанции, которая правит обществом, но и в духовной сфере. Идеология, по своему будоража общественное сознание, обычно ведет к главной цели нетерпеливо и нередко суетно, часто заставляя при этом забывать о «деталях». Стоит отметить и другое - в Южной Осетии, принимая те или иные решения, связанные с преобразованиями политического статуса, руководители пытались строго соблюдать как букву закона, так и «субординацию с Грузией»; переписываясь с Тбилиси, без всякого раздражения они предлагали согласовывать с грузинской стороной свои действия. И это при том, что вооруженный конфликт между двумя новыми республиками все более разрастался. 28 ноября 1990 года так же методично, как ранее, в Южной Осетии занимались уточнением наименования своей Республики и высшего органа исполнительной власти. Было принято решение убрать из названия Республики слово «Демократическая» из-за перегрузки двумя политическими синонимами - «Советской» и «Демократической». Что касается правительства, то оно было названо - «Исполнительный Комитет Совета народных депутатов Юго-Осетинской Советской Республики». Одновременно депутатский корпус Юго-Осетинской Республики принял «Обращение к Верховному Совету Республики Грузия». Чтобы представить полнее миролюбивую позицию Южной Осетии, следует привести небольшой текст этого «Обращения»: «Совет народных депутатов Юго-Осетинской Советской Республики обращается к Верховному Совету Республики Грузия с предложением: делегировать в Юго-Осетию парламентскую группу для встречи с ее депутатами, представителями общественности для рассмотрения возникших проблем во взаимоотношениях. Считаем, что обсуждение, диалог, добрая воля к взаимопониманию - единственно цивилизованный и достойный наших народов путь к решению межнациональных вопросов на основе сбалансированного учета интересов обеих сторон. Убеждены, что такое совместное обсуждение приведет к принятию решений, соответствующих интересам обоих народов». Следует заметить, что приведенное «Обращение» не являлось плодом какого-либо дипломатического маневра или каких-то политических уловок. Несмотря на весь огромный и тягостный в прошлом груз, несмотря даже на кровопролитие и уже имевшееся большое количество беженцев, выехавших как из Южной Осетии, так и из районов Грузии, руководство Южной Осетии и простые люди глубоко сожалели о том, как все дальше и дальше по трагическому пути развивались отношения между осетинским и грузинским народами. Было ли возможно спасти ситуацию и направить ее по мирному руслу, как того хотели в Южной Осетии? Ответ, к сожалению, однозначный - грузинское общество, в особенности его новая политическая элита, гораздо более восприимчиво было к энергичным, силовым решениям - ведь не один только Гамсахурдия желал покорить «грузинской культурой» весь мир, и не один человек, - как тот одноногий, - стоял головой вниз, ногами вверх... таких было слишком много в гамсахурдиевской Грузии. Предвосхищая возражения, добавим: не одна Южная Осетия становилась жертвой грузинского нацизма, от него пострадали и русские, и азербайджанцы, и армяне, и греки - все, кто жил в Грузии и не был грузином.., мы уже не говорим об Абхазии, у которой все развивалось по тому же сценарию, по которому складывалась судьба Южной Осетии. "Южная Осетия в коллизиях российско-грузинских отношений" М.М. Блиев. 2006г. при использовании материалов сайта, гиперссылка обязательна
Вернуться назад |