В начале 50-х гг. XIX в. в югоосетинских обществах наблюдался некоторый спад освободительного движения. Он не был связан с указом Николая I, от которого осетины ожидали главного - освобождения Южной Осетии от грузинских феодалов как от чужестранцев. Сказалось другое - ослабление лидировавшей части освободительного движения, а также разрушение хозяйственной жизни, ставшее результатом карательной экспедиции 1850 года. Напомним, что грузинские отряды военные действия вели во всех жизненно важных районах Южной Осетии, а не только во «владениях» князей Мачабеловых, как об этом доносил Андроников. После погрома значительное время местные жители, во время боев бежавшие в горы, опасались возвращаться в свои села из-за продолжавшихся арестов и насилий, чинимых грузинскими отрядами. Властям удалось завербовать шестерых осетин, участвовавших в движении сопротивления, но согласившихся выдать главных лидеров освободительной борьбы. Благодаря им аресты шли адресно и ежедневно. В течение короткого времени было арестовано 47 человек, возглавлявших в разных селах силы сопротивления. Судя по арестованным, география участников вооруженной борьбы с грузинскими отрядами была широкой - встречались среди задержанных и лица из Северной Осетии; из Архонской станицы Северной Осетии были доставлены в Тифлисскую тюрьму три осетинские семьи. Два организатора сопротивления - Реваз Басиев и Чичо Демеев были арестованы как «главные зачинщики восстания» и приговорены сначала к смертной казни, а затем, когда наместник изменил наказание, к ссылке «бессрочно» на «каторжные работы». Судили арестованных не только за вооруженное сопротивление грузинским отрядам, но и по подозрению. Так, крестьянин Додошвили, задержанный по подозрению в убийстве князя Эристави, был осужден на два года тюремного заключения, несмотря на то, что судне смог доказать его причастность к убийству. Представители Томаевых, участвовавшие в боях за Рокский перевал, ушли в горы с намерением продолжать борьбу. По устным преданиям, Махамат Томаев охотился на чиновников, издевавшихся над местным населением. Его боялись и днем, и ночью. Он был признан «главным виновником происшедших в 1850 году в Осетии бунта и беспорядков».
Осенью 1850 года Томаевы - Махамат, Тасолтан, Ибака, Чобака обратились к Воронцову с «Прошением», в котором объясняли причины своей вооруженной борьбы с князьями Мачабеловыми. Ссылаясь на свое дворянское происхождение, а также на роль в распространении в Осетии православного христианства, они указывали, что в свое время покорились состоять «во всем в повиновении» только «одному русскому правительству». Между тем, - жаловались они, - «не знаем, с какого поводу» дворяне Мачабеловы «начали требовать от нас подати, но мы, как имевшие такое же происхождение, как эта фамилия, отказались от платежа податей». Феодальные притязания грузинских дворян Томаевы приняли за оскорбление и заявляли: «... мы никогда не решимся платить им подати, да не за что, и нет таких правил»... В этом аргументе - «нет таких правил» - особенно ясно просматривалась чуждость для осетинского феодального общества господствовавшей в Грузии социальной системы с ее агрессивными устремлениями. Отсюда, собственно, проистекала столь явная несовместимость двух разных общественных субстанций и социальное отторжение грузинского феодализма. Не стоит, однако, воспринимать, что югоосетинским обществам не был знаком феодализм или же им была неизвестна государственная система господства и подчинения; в грузинской историографии в тех редких случаях, когда авторы касаются проблем истории Осетии, нарочито подчеркивается отсталость общественных отношений у осетин. В этой связи продолжим цитирование Томаевых, имевших свое собственное мнение о варварстве. Обращаясь к наместнику Воронцову, навязывавшему осетинским обществам не разделявшиеся, в принципе, им самим устои грузинского феодализма, Томаевы подчеркивали: «... если угодно будет возложить на нас подать русским правительством, то мы во всякое время готовы на то, даже до последней капли крови, но только не фамилии Мачабеловых». Подобные заявления были не редкостью не только со стороны осетинской знати, но и крестьян. У Томаевых, писавших о военных событиях на Рокском перевале, где действовал русский отряд Золотарева, была своя политическая оценка. «Через несколько же времени был направлен на нас отряд, и мы, полагая, что таковой отряд направлен на нас никем другим, а Мачабеловыми, приняли на себя смелость в защищение себя произвесть выстрелы». Просьба Томаевых к российским властям сводилась к двум пунктам - помилование и разрешение на переселение из Южной Осетии в Куртатинское ущелье, расположенное в Северной Осетии. Воронцов, придававший важное значение Рокскому перевалу, не возражал против такого переселения. На «милость» наместника не мог рассчитывать Махамат Томаев - слишком легендарным он стал после событий 1850 года. Ему, как прапорщику русской армии, грозил военный трибунал. К тому же он являлся главой освободительного движения, наиболее последовательным борцом против грузинской агрессии и феодального засилья. После поражения 1850 года Махамат Томаев перебрался из Рачинского ущелья в Дигорское общество, расположенное в Северной Осетии. Здесь он находился около трех месяцев, затем, опасаясь ареста, перешел в Чечню, входившую тогда в имамат Шамиля. Чеченские мюриды требовали от него отказаться от христианства и принять ислам. Не согласившись на перемену религии, Махамат со своими товарищами вернулся в Южную Осетию, в районе Рукского перевала жил в лесу. Вскоре он добровольно вышел из укрытия и явился к полковнику Казбеку, начальнику Горского участка, сдавшему его властям. Как руководитель освободительного движения, он решением суда был признан «главным виновником» восстания. Сам Махамат Томаев признавал себя «виновником» и свое «преступление» объяснял так: «... увлекся в это преступление по просьбе всех осетин защищать их». Его судили вначале в Тифлисе, а затем во Владикавказе; согласно судебному решению от 27 октября 1851 года он был сослан в Тамбовскую губернию.
Организовав вместе с генералом Андрониковым одну из значительных вооруженных провокаций, Воронцов в угоду грузинским тавадам учинил жестокую расправу над «бунтовщиками Осетии». Беззаконие, творившееся им в осетинских обществах, впрочем, не только в осетинских, входило в его политическую философию, которую он утвердил на Кавказе. По собственному признанию Воронцова, «если бы здесь {на Кавказе - М. Б.) было нужно исполнение закона, то государь не меня бы прислал сюда, а свод законов». Аресты и суды, охота на участников движения сопротивления имели у наместника четкую направленность. Не состоявшуюся раздачу грузинским дворянам югоосетинских земель Воронцов как бы пытался восполнить в угоду тавадам массовыми наказаниями осетин. Стоит обратить внимание на то, что после событий 1850 года, в особенности после проигрыша дела Мачабеловых, наместник действовал в Южной Осетии одними силовыми методами. Одновременно усилились его «политические игры» с грузинской знатью. В роскошном дворце в центре Тифлиса, где жил Воронцов, участились приемы, устраивавшиеся для грузинских тавадов. Приемы, как правило, не обходились без взаимных восторгов и откровенной лести. На одном из этих приемов Воронцов сделал важное заявление, раскрывавшее квинтэссенцию его политического кредо. «Эта маленькая Грузия, - говорил он, - станет со временем самым прекрасным, самым прочным золотым шитьем на многоцветной ткани великой России». Так публично грузинской общественности внушалась идея исключительности Грузии и грузинского народа. Конечно же, Воронцов не был основоположником этой понравившейся ему идеологии, но за ним следует признать выдающийся вклад в ее развитие. Наместник не случайно озвучил идею о процветании и «золотом шитье» - Грузия его времени по сравнению с той, которую можно было наблюдать накануне ее присоединения к России, становилась страной вполне благополучной. Понимало ли грузинское дворянство, которое больше всего пользовалось благами не только России, но и Кавказа, свое особое положение в Российской империи? - Несомненно! В одном из своих заявлений грузинские дворяне середины XIX века отмечали: «... Не проходит дня, чтобы каждый из нас не видел доказательства высокой об нас попечительности русского нашего государя; не проходит дня, чтобы для благосостояния нашего не проливалась кровь русских»... Насаждаемая российскими главнокомандующими и главноуправляющими, а позже - наместниками, восседавшими в Тифлисе, идеология исключительности выращивала в Грузии сословие, паразитировавшее на живом теле грузинского и осетинского крестьянства, консервировавшее восточные методы деспотизма, ксенофобии и политического цинизма.
В начале наших очерков мы привели описанный в рассказе Сека Гадиева случай, как грузинский эристав заставлял осетинскую женщину-мать вскармливать грудью щенка. В одном из документов 1853 года, извлеченных осетинским историком И.Н. Цховребовым в историческом архиве Грузии, содержится свидетельство о том, как пятеро мужчин из Южной Осетии в 1849 году отправились в Тифлис, чтобы повидаться со своими женами, находившимися здесь у богатых грузинских дворян в роли женщин-кормилиц. Не делая глубоких выводов, можно, однако, сказать, что этот факт вполне отражает положение, в котором Южная Осетия оказалась в середине XIX века. Дискриминация, приведшая осетинских женщин в Тифлис, выражалась не только в том, какие виды работ приходилось женщинам-осетинкам выполнять, чтобы спастись от нищеты. Она происходила и из национальной принадлежности. Те же приехавшие к женщинам мужья-осетины, считавшиеся крестьянами князя Георгия Эристави, были арестованы, обвинены в мелкой краже и судимы -каждого из них наказали 50 ударами. Осетинам не разрешалось ездить не только в Тифлис, но и в Гори, хотя Осетинский округ относился к Горийскому уезду.
В то же время российские администраторы и грузинские дворяне смотрели на Южную Осетию как на беззащитную окраину Осетии и пользовались ею, как «заблудшим краем», в любых видах. Традиционно грузинские тавады стремились поживиться продуктами земледелия, скотоводства и скромными денежными средствами Южной Осетии.
"Южная Осетия в коллизиях российско-грузинских отношений" М.М. Блиев. 2006г.
при использовании материалов сайта, гиперссылка обязательна |
