О. А. Агузарова Юридическая терминология (ЮТ) занимает значительное место в терминосистеме любого языка, так как правовая терминология является определяющим фактором приобретения и совершенствования юридических знаний в различных социальных слоях общества. В осетинском языкознании юридическая терминология не становилась объектом специальных научных исследований, что значительно повлияло на качество описания терминосистемы осетинского языка. Так, недостаточная разработанность терминологической системы осетинского языка нередко приводит к различной лексикографической репрезентации одного и того же понятия, например, в «Осетинско-русском словаре»1 термин ‘мызд’ означает ‘плата’, ‘зарплата’, а в «Русско-осетинском словаре»2 этот же термин отмечен как ‘оклад’. Так как проблема терминообразования является понятием наиболее объемным, включающим в себя вопрос об источниках формирования и пополнения терминологии, мы рассмотрели результаты исследования осетинской терминологии и сопоставили их с общепринятыми классификациями образования терминоединиц русского языка. Проанализированный лингвистический материал позволяет утверждать, что юридическая терминология, как и вся лексика осетинского языка, имеет два основных источника номинации: собственно осетинский и заимствованный. При этом можно выделить следующие способы образования терминов юридической направленности: семантический, морфологический, синтаксический и морфологосинтаксический. Такая корреляция двух классификаций (по источникам и способам образования) позволяет структурировать термины в следующие группы. I. Термины, образованные возможностями самого осетинского языка: 1. Слова древнейшего слоя осетинской лексики. Этот слой выступает как внутреннее ядро основного словарного фонда современного осетинского языка и является на протяжении всех периодов его исторического развития главной лексико-семантической и словообразовательной базой. Многие из этих слов восходят к общеиндоевропейскому фонду, так как употребляются с одними и теми же значениями и в других индоевропейских языках (см. у Т. Козыревой)3. Например: æвдисæн ‘свидетель’, ‘свидетельство’ – отглагольное имя от æвдисын ‘показывать’; амæттаг ‘жертва’ – по В. И. Абаеву из амæрттаг, от а-марын ‘убить’; бын ‘наследство, основание’ – др. перс. буна, новоперс. бун4, отсюда и бындар ‘наследник’. 2. Слой поздних собственно осетинских образований. Единицы, вошедшие в данную группу, образованы различными способами. – Семантический способ образования. Вслед за употреблением исконных слов в каком-нибудь новом значении происходит вытеснение или расширение первоначальных значений, например, слово хъæлæс, в иронском диалекте осетинского языка означает ‘голос’. Как юридический термин хъæлæс – это тоже ‘голос’, но в значении ‘выборный’, а хъæлæс кæнын – ‘голосовать’, т. е. право заявлять свое мнение при решении государственных или общественных вопросов. Хъаст – ‘жалоба’, хъаст кæнын – ‘жаловаться’, ‘сетовать’5. Как юридический термин хъаст – это ‘обращение в государственный либо общественный орган, к должностному лицу по поводу нарушения прав и охраняемых законом интересов конкретного лица (гражданина, общественной организации, предприятия и т. д.)’6; курдиат – ‘просьба’, в юридическом значении – ‘заявление’. – Синтаксический способ образования, например: паддзахадон фыдракæндтæ – ‘государственные преступления’; тæрхондоны хæрдзтæ – ‘судебные издержки’, зилдухы фæрæзтæ – ‘оборотные средства’; змæлгæ мулк, цæугæ мулк – ‘движимое имущество’; æвзарыны бар – ‘избирательное право’, фæллад уадзыны бар – ‘право на отдых’. Сравнение синтаксических конструкций интересующей нас терминосистемы с семантическими эквивалентами из ЮТ русского языка, показывает, что компонентный состав некоторых семантически эквивалентных единиц разнороден. Например, однословные термины русского языка в осетинском языке могут соответствовать единицам, состоящим из двух или более компонентов: куыстæй хæс бафидын → ‘отработка’, тæрхоны лæг → ‘судья’, фæлывд ми → ‘махинация’. Тяготение к синтаксическому способу образования терминологических единиц характерно для осетинской терминологии в целом. – Морфологический способ, который делится на префиксальный (ба-фарст – ‘запрос’, ба-дзырд – ‘соглашение’); суффиксальный (минæвар-ад – ‘представительство’, æмбал-ад – ‘товарищество’, знаггад-дзинад – ‘вредительство’, æдзæстхиз- дзинад – ‘объективность’, тæрхон-дон ‘суд’, хицау-ад – ‘власть’), префиксально- суффиксальный (æ-гуыс-т-дзинад – ‘безработица’). От любого первичного или вторичного прилагательного или существительного можно образовать слово с негативным производным значением, используя форманты æ- (æ-дас-дзинад – ‘безопасность’) или æнæ- (æнæ-легал-он – ‘нелегальный’). Наиболее активными словообразовательными суффиксами в осетинском считаются -он, -аг, -ад, -дзинад и др., благодаря которым появились целые разряды новых слов. Стали употребляться также некоторые пассивные суффиксы, например, æг: хæдив-æг ‘заместитель’. Данный суффикс участвует в образовании ряда существительных, в которых в качестве составной части используется дериват гæнæг – букв. ‘делающий’, произошедший из вспомогательного глагола кæнын – ‘делать’, например: амидингæнæг – ‘подстрекатель’, ‘зачинщик’, букв. «тот, кто делает подстрекательство, подстрекает», æххæстгæнæг – ‘исполнитель’, букв. «тот, кто делает, выполняет», хæлæттаггæнæг – ‘растратчик’, букв. «делающий растрату», зылынгæнæг – ‘обвинитель’, букв. «делающий обвинение». Такого рода терминологические единицы отличаются от других составных слов тем, что основная смысловая функция заложена в первом компоненте термина. – Морфолого-синтаксический способ, включающий в себя эллипсис (мыздæвæрд, æвæрд – ‘оклад’); словосложение – один из ведущих способов образования новых слов: (æфстауисæг ‘заемщик’, ардбахæрджытæ – ‘присяжные’, хæсист – ‘обязательство’, тæрхонысконд – ‘приговор’, тæрхонарæзтад – ‘судоустройство’, уагæвæрд – ‘положение’, ‘устав’, æууæнкдар – ‘доверенность’); аббревиацию (данный разряд слов появился в осетинском языке в середине 20-х годов). Сюда относятся: – сложносокращенные слова, образованные путем сложения начальных букв (инициальный тип): АÆ (акционерон æхсæнад) – АО(акционерное общество), УФУК (УФ- йы Уголовон кодекс) – УК РФ (Уголовный кодекс РФ); – сложносокращенные слова, образованные путем соединения слов или частей слов: профцæдис (профессионалон цæдис) – профсоюз (профессиональный союз). Несмотря на мнение о том, что «…Международность аббревиатур значительно слабее, чем международность заимствованных терминов или терминов, составленных из латино-греческих элементов, потому что свертываются словосочетания национальных языков, достаточно идиоматичные в каждом языке»7, следует отметить, что в юридической терминологии осетинского языка данный разряд слов, образованных на базе собственных ресурсов, представлен незначительным количеством единиц. В качестве неоценимого источника использования собственных ресурсов в процессе обогащения единого литературного языка словами и терминами, подчеркивается значимость диалектов и говоров. Единый осетинский литературный язык может состояться только после того, как впитает в себя все лучшее и необходимое не только из иронского и дигорского диалектов, но и говоров осетинского языка (см. у Т. Т. Камболова и М. И. Исаева)8. II. Заимствованная лексика: 1. Заимствования из русского языка или через его посредство: а) лексические единицы, заимствованные без изменений, например: прокурор [фр. procureur], акционер [фр. Actionnaire]9. б) заимствования, оформленные по правилам осетинского языка. Терминологические единицы данной категории подвергаются фонетическим изменениям и подчиняются грамматическим нормам заимствующего языка. К разряду таких терминоединиц относятся производные слова с заимствованными основами и осетинскими аффиксами: (легал-он – ‘легальный’; æнæ-легал-он – ‘нелегальный’; бюджет-он – ‘бюджетный’; административ-он – ‘административный’; кримина-лон – ‘криминальный’; амнист-и – ‘амнистия’; тактикæ – ‘тактика’; милицæ – ‘милиция’; конституци – ‘конституция’), чаще образуются путем прибавления к русским основам слов осетинских суффиксов и окончаний): алименты → алименттæ – пособие → пособи. Смычно-гортанный къ замещает русское к: наказание → накъазан; закон→закъон; казна→ къазна10. Смычно-гортанный пъ замещает русское п: план→ пълан. В конце слов русские звонкие замещаются глухими: пъырыстыф – ‘пристав’. Русское о в безударном положении иногда замещается осетинским а: къантор – ‘контора’; къамис – ‘комиссия’ и т. д. Т. А. Гуриев, определяя роль иноязычной лексики в становлении осетинской терминологической системы, отмечает: «Иноязычные слова служат таким же строительным материалом, каким являются исконные слова. Следовательно, заимствованные слова являются серьезным фактором обогащения языка»11. Встречаются единичные случаи усвоения кавказской лексики: цъынды ‘залог’; цъынды из груз. ‘заклад’; улупа ‘жалованье’ – из араб. ulufa ‘жалованье’, ‘содержание’, ‘пенсия’ через груз. ulupa12. Данные примеры являются следствием контактирования осетин с различными народами, проживающими на Кавказе. К искусственным способам образования слов относится калькирование: тæрхонарæзтад – ‘судоустройство’; фæллойбон – ‘трудодень’; паддзахадон фыдракæндтæ – ‘государственные преступления’; паддзахадон мулк – ‘государственное имущество’13. Еще одним видом искусственных образований являются полукальки: зылынгæнæн акт – ‘обвинительный акт’; æфснайæн банк – ‘сберегательный банк’14. Также в ЮТ осетинского языка встречаются случаи параллельного употребления исконных и заимствованных единиц: (фидары гæххæтт – вексель ‘вексель’; сæудæджерад – коммерци ‘коммерция’; уынаффæдон – управлени – ‘управление’; куыстуат – предприяти – ‘предприятие’)15. Имеются случаи вытеснения осетинских слов русскими, например, чапар / полицæйаг – полицейский, где вариант ‘чапар’ вышел из активного запаса лексики. Это так называемые «заимствования заместители»16. Таким образом, формирование юридической терминологии в осетинском языке основывается на двух важнейших источниках номинации: собственно осетинском и заимствованном. Юридическая терминосистема осетинского языка находится в стадии становления, требует дополнительных организационных форм своего развития и дальнейшего изучения. Актуальным и перспективным представляется создание толкового и переводных словарей юридических терминов, призванных способствовать точной семантизации юридической терминологии осетинского языка и решению проблем перевода юридической информации.
Примечания 1 Осетинско-русский словарь / под ред. Т. А. Гуриева. Владикавказ : Алания, 2004. 540 с. 2 Абаев, В. И. Русско-осетинский словарь / под ред. Б. Л. Харитона. М., 1950. 250 с. 3 Козырева, Т. З. Лексика осетинского языка с точки зрения ее происхождения // Изв. СОНИИ. Орджоникидзе, 1962. Т. 23, вып. 1. С. 45–63. 4 Абаев, В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. М. ; Л., 1958. Т. 1. 5 Абаев, В. И. Русско-осетинский словарь. 6 Юридический словарь / под ред. А. Н. Азрилиана. М. : Ин-т новой экономики, 2009. 1152 с. 7 Суперанская, А. В. Общая терминология. Вопросы теории / А. В. Суперанская, Н. В. Подольская, Н. В. Васильева. М. : Наука, 1989. 246 с. 8 См.: Камболов, Т. Т. Опыт языковой политики и приоритеты языкового строительства в республике Северная Осетия-Алания. Владикавказ, 2002. 95 с.; Исаев, М. И. Закономерности развития осетинского литературного языка // Изв. СОНИИ. Т. 28. Орджоникидзе, 1971. С. 311–325. 9 Юридический словарь / под ред. А. Н. Азрилиана. 10 Миллер, В. Ф. Язык осетин. М. ; Л. : Наука, 1962. 190 с. 11 См.: Гуриев, Т. А. Влияние русского языка на развитие осетинской лексики. Орджоникидзе, 1962. С. 116; Кулаев, Н. Х. Влияние русского языка на развитие словарного состава осетинского языка // Изв. СОНИИ. Т. 17. Орджоникидзе, 1962. С. 248. 12 Абаев, В. И. : 1) Историко-этимологический словарь осетинского языка. М. ; Л., 1958. 655 с.; 2) Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т. 4. Л., 1989. 325 с. 13 Абаев, С. Русско-осетинский и осетинско-русский словарь исторических и политических терминов / С. Абаев, Д. Хутинаев. Дзауджикау, 1950. 108 с.; Исаева, З. Г. Краткий русско-осетинский словарь / З. Г. Исаева, А. Д. Цагаева. М., 1978; Русско-осетинский словарь по делопроизводству / под ред. Г. Кулова. Орджоникидзе, 1935. 96 с. 14 Гуриев, Т. А. Краткий русско-осетинский словарь. Владикавказ : СОГУ, 1999. 192 с. 15 Абаев, С. Русско-осетинский и осетинско-русский словарь…; Исаева, З. Г. Краткий русско-осетинский словарь; Осетинско-русский словарь / под ред. Т. А. Гуриева. Владикавказ : Алания, 2004. 540 с. 16 См.: Гуриев, Т. А. Влияние русского языка на развитие осетинской лексики. Орджоникидзе, 1962.
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 4 (185). Филология. Искусствоведение. Вып. 40. С. 10–13. ur-term.pdf [394,27 Kb] (cкачиваний: 22) |