По возвращении из Эль-Кунейтры в Дамаск Володя Филиппов встретил нас в гостинице радостной вестью: «Дамасские осетины уже знают, что вы приехали, так что в скором времени ждите их в гости...» Конечно же, в том что весть о нашем приезде так быстро распространилась в огромном городе, была немалая заслуга секретаря главного редактора газеты «Тишрин», осетинки из фамилии Албеговых (к сожалению, имени ее я не запомнил). И какой же искренней радостью светились глаза этой стройной и красивой девушки, какое у нее было горделивое лицо, когда уже после, спустя какое-то время все дамасские осетины собрались на встречу с нами в просторном доме Азамата Албегова — ведь она первая узнала о нашем приезде, первая увидела нас, первой сообщила всем об этом радостном и знаменательном событии! Впрочем, обо всем по порядку... Над Дамаском спускались сумерки, дневная жара постепенно спадала и вечерняя прохлада приятно бодрила тело. Мы начали было располагаться на отдых, благо уютная и непринужденная обстановка в гостиничных номерах способствовала этому, как в дверь постучали. Вошел высокий бородатый мужчина, судя по всему, работник гостиницы, и знаком попросил нас пойти за ним вниз, в холл. «Точно наши пришли»,— мелькнуло в голове... Но гости — четверо мужчин — оказались не осетинами, а представителями других кавказских общин, живущих в Дамаске. Мы поприветствовали друг друга и познакомились. Один из них — абхазец, врач Шараф Абазов, возглавлял местное общество «Отечество». Другой — Амин Арслан, чеченец, раньше занимался земледелием, сейчас был на пенсии. Третий, Марвин Четал, работал инженером, он позже с увлечением рассказывал нам о своей поездке в Майкоп и о том, что снова собирается поехать туда. И, наконец, Бибарс Хенцерух, тоже абхазец, был служащим одного из почтовых отделений Дамаска... После первых минут знакомства и взаимных расспросов у нас завязалась непринужденная беседа, в которой, правда, мы больше слушали, чем говорили... Анису в тот вечер пришлось здорово поработать... Он добросовестно переводил все, о чем рассказывали наши новые знакомые. А рассказывали они о многом... Впрочем, общие мысли наиболее полно выразил Шараф Абазов. Вот краткое содержание его монолога: «У нас две родины. Одна — на Северном Кавказе, другая здесь, в Сирии. Тут мы родились, здесь похоронены наши старшие, с Сирией мы связываем свои надежды на счастливое будущее наших детей, ибо уже разуверились в том, что когда-либо еще сможем попасть на свою исконную родину... Мы здесь ни в чем не нуждаемся, живем среди хороших людей, пользуемся среди них уважением... Но... неизбывная боль, тоска надолго поселилась в наших сердцах. Одна и та же мысль не покидает нас, не дает нам покоя ни днем, ни ночью: «Почему мы оказались так далеко от земли предков, от родных очагов, за что судьба столь жестоко наказала нас, в чем мы провинились?» Но не подумайте, пожалуйста, что в отместку мы платим черной неблагодарностью стране, гражданами которой мы являемся сегодня. Вовсе нет. Каждый из нас, кем бы ни работал, какой бы пост ни занимал, старается исполнять свой долг честно и добросовестно, служит Сирии верой и правдой... А многие отдали свои жизни в жестоких сражениях за ее свободу и независимость... немало черкесов, осетин, чеченцев прославили здесь свои имена на поле брани... Кстати, многие из тех, кто приезжает сюда из Союза, спрашивают нас о том, как живут здесь, как общаются выходцы с Северного Кавказа, какие у них взаимоотношения? Скажу сразу — живем очень дружно! И в горе, и в радости мы вместе. И даже организовали общество, которое еще больше скрепило, объединило нас —«Отечество». Разве плохое название? Что может быть дороже, ближе для человека, чем отчизна, родная земля? Грустным получился монолог Шарафа... И когда он окончил свой рассказ, никто из нас долго не мог вымолвить ни слова... Да и что можно в таком случае сказать?»
Д. Дауров. Живут в Сирии осетины
при использовании материалов сайта, гиперссылка обязательна |